НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ ВАИКРА (ЛЕВИТ) ЦАВ

ГОРЕ ЛЮБВИ (5778-2018) НАЗНАЧЕННЫЙ» 3790-ый? (5777-2017) В МАСШТАБЕ ВСЕЛЕННОЙ (5775-2015) ВЕСОМЫЕ ПРИЧИНЫ (5774-2014) ТРИ УРОВНЯ ДУШИ (5771-2011) ДЕНЬ ГОСПОДЕНЬ (5770-2010) ПРИГЛАСИТЕЛЬНЫЙ БИЛЕТ (5769-2009) УРОКИ ИНТЕРНЕТА (5767-2007) ГРАНИЦЫ ИСКУПЛЕНИЯ (5766-2006) ЧЕРНАЯ МЕССА АХАШВЕРОША (5765-2005) ДУХОВНЫЙ АВТОРИТЕТ (5764-2004) АДСКОЕ ПЛАМЯ (5763-2003) К СПОРУ О ХРАМОВОЙ ГОРЕ (5760-2000)

ГОРЕ ЛЮБВИ («Цав» 5778 - 22.03.2018)

Судьба Израиля отмечена крайностями, т.е. как великими взлетами, так и великими падениями, предсказанными еще в Торе. С одной строны: « пятеро из вас прогонят сто», с другой: «побежите, хотя никто не гонится за вами». Этот антиномический комплекс - отличительная черта еврейского избрания. Но, по-видимому, так же и любого другого. Почему, например, ни в одной стране мира не бывает столько стихийных бедствий, как в претендующих на мировое лидерство Соединенных Штатах?

Комплекс избрания

В недельной главе «Цав» в связи с семидневным очищением священников говорится: «от входа шатра соборного не отходите семь дней, пока не исполнятся дни уполномочения вашего; ибо семь дней должно совершаться посвящение ваше. И у входа шатра соборного оставайтесь днем и ночью семь дней, и соблюдайте стражу Господа, чтобы не умереть вам» (8:33-35)

Это грозное предостережение сработало при первом же богослужении. Хотя и не из-за нарушения семидневной стражи, а по оплошности, допущенной при воскурении, произошла трагедия: «И взяли сыны Аароновы, Надав и Авиу, каждый свой совок, и положили в них огня, и возложили на него курений, и принесли пред Господа огонь чуждый, какого Он не велел им. И вышел огонь от Господа, и пожрал их, и умерли они пред Господом». (10:1)

Место жертвенника, и в особенности Святая Святых, были зонами повышенного риска. Первосвященник входил в Святилище с веревкой, привязанной к его ноге, чтобы в том случае, если он умрет, его могли вытянуть, не проникая внутрь!

Но зоной повышенного риска является для евреев также и вся Эрец Исраэль, как сказано: «Если же отвратится сердце твое, и не будешь слушать, и собьешься с пути, и поклоняться будешь Богам иным, и будешь служить им, То я возвещаю вам сегодня, что наверное погибнете и не долго пробудете на земле, ради которой переходишь ты Иордан» (Двар 30:17)

Великие чудеса, ежедневные знаки покровительства, оказываемые Создателем Израилю сочетаются в его истории с величайшими трагедиями. Избрание связано не только с успехом, но также и с испытаниямии, как сказано: «Наказания Господня, сын мой, не отвергай, и не тяготись обличением Его, ибо кого любит Господь, того наказывает, и благоволит (к тому), как отец к сыну». (Мишлей 3:12)

Кьеркегор выразил это положение в следующих сильных словах: "О единственное дело любви, о неисследимое горе любви: Бог не может - правда, Он этого не хочет, не может хотеть, но если бы Он и хотел этого, Он не может сделать, чтобы Его любовная помощь не привела к противоположному, к величайшему несчастью. Он может (и все говорит за то, что именно так и будет) сделать своей любовью человека таким несчастным, каким он без нее никогда бы не мог стать".

Судьба Израиля отмечена крайностями, т.е. как великими взлетами, так и великими падениями, предсказанными еще в Торе. С одной строны: « пятеро из вас прогонят сто, и сто из вас прогонят десять тысяч», с другой: «не будет у вас силы противостоять врагам вашим… будут властвовать над вами неприятели ваши, и побежите, хотя никто не гонится за вами» (26:39)

Это парадоксальное сочетание, этот антиномический комплекс - отличительная черта еврейского избрания. Но, по-видимому, так же и любого другого. Почему, например, ни в одной стране мира не бывает столько стихийных бедствий, как в претендующих на мировое лидерство Соединенных Штатах?

In God we trust

Американцы, как ни одна другая нация, умудрились уподобиться Израилю, одновременно не стремясь вытолкнуть его на историческую обочину. Вице-президент США Майк Пенс не так давно сказал с трибуны кнессета: «Мы с Израилем, потому что верим, что истина победит ложь, а свобода — тиранию. Американский народ всегда восхищался Народом Книги. В истории евреев мы всегда видели историю Америки, историю Исхода от преследований к свободе. Американский народ гордится тем, что стоит бок о бок с Израилем, как его союзник. Мы все выросли на ТАНАХе и верим в него. Президент США Авраам Линкольн всегда обучал своих детей ТАНАХу. А президент Джон Адамс верил, что евреи должны жить в своем государстве Иудея».

В этом ряду уместно вспомнить также и знаменитое воззвание основателя Массачусетса Джона Уинтропа к переселенцам (1630): «Если Бог дает особое поручение, Он смотрит на то, чтобы оно строго соблюдалось. Когда Он дал Шаулю поручение уничтожить Амалека, царь отступил от него в некоторых отношениях и потому по крайней мере во многом потерпел неудачу, и потерял царство, которое было бы его наградой, если бы он исполнил поручение до конца. Такого же, призвание, которое стоит между Богом и нами. Мы вступили в завет с Ним, чтобы исполнять Его работу. Мы приняли поручение. Господь дал нам уйти, чтобы создать наше поселение. Мы утвердили это предприятие и его цели. Мы испросили Его милости и благословения. Теперь, если Господу угодно будет выслушать нас и привести нас в мир, которого мы хотим, то пусть Он вспомнит, что Он заключил этот завет и скрепил печатью наше поручение. Но если мы будем пренебрегать соблюдением того, что повелевается нам, отпадем от Бога и бросимся в объятия мира сего, Господь, несомненно, изольет Свой гнев и отомстит за Свой народ, и мы дорого заплатим за нарушение Его завета.

Господь среди нас, десять наших воинов однажды смогут противостоять тысяче врагов, и люди последующих поколений скажут: «Новая Англия творение Божие». Потому должны мы иметь в виду, что будем подобно городу на Холме, взоры всех народов будут устремлены на нас. И если мы обманем ожидания нашего Господа в деле, за которое взялись, и заставим его отказать нам в помощи, которую Он оказывает нам ныне, мы станем притчей во языцех по всему миру, отверзнув уста врагов, хулящих пути Господа и его поборников. Мы омрачим лики многих достойных слуг Бога и превратим их молитвы за нас в проклятия, которые будут преследовать нас до тех пор, пока не исчезнем мы с лица той доброй земли, в которую направляемся».

Бог не посылал английским протестантам пророка с призывом отправляться в Новый Свет, они сами призвали Его. Они сами попросили Его создать «Город на Холме». Но, похоже, что Богу эта идея понравилась: когда американский народ «обманывает ожидания своего Господа в деле, за которое взялся», он наталкивается на проклятия.

Подлинность американского избрания подтверждается тем, что Всевышний строго спрашивает с этого народа. Стихийные бедствия необыкновено часты в этой стране, причем осмысленность некоторых из них, как явствует из одной публикации, досточно убедительна.

Сайт Jewfacts.com приводит следующую подборку катастроф, сопровождавших некоторые антиизраильские шаги США.

30 октября 1991 года — под давление президента Джорджа Буша открылась Мадридская мирная конференция. На другой день, 31 октября над Атлантикой разразился сильнейший шторм, в первую очередь обрушившийся на город Кеннебанкпорт: 15-метровые волны смыли дом президента Джорджа Буша старшего.

Переговоры буксовали. 23 августа 1992 года президент Буш проявил исключительную прыть в попытке навязать Израилю самоубийственную формулу «территории в обмен на мир». В тот же день на побережье Флориды обрушился ураган «Эндрю», разрушивший 180000 домов и причинивший ущерб на 30 миллиардов долларов.

16 января 1994 года президент Билл Клинтон встретился с президентом Сирии Хафезом Асадом для обсуждения условий ухода Израиля с Голанских высот. 17 января 1997 года, землетрясение в 6,9 балла сотрясло Калифорнию.

21 января 1998 года Билл Клинтон и госсекретарь Мадлен Олбрайт в качестве давления на Нетаниягу отказались от совместного ланча с ним. Нетаниягу. В тот же самый день, 21 января 1998 года начался скандал с Моникой Левински.

28 сентября 1998 года, Клинтон провел встречу в Белом доме с Арафатом и Нетаниягу, принуждая последнего уступить ООП 13% Иудеи и Самарии, а Арафат и провозглашает с трибуны ГА ООН, что в мае 1999 года «Палестина» станет независимым государством. В тот же самый день, на побережье Мексиканского залива обрушился ураган «Джордж», причинивший ущерб на 1 миллиард долларов.

15 октября 1998 года Нетаниягу встретился с Арафатом в Уай-плантейшен. Переговоры должны были продлиться пять дней. Речь шла о передаче ООП 13% территории Иудеи и Самарии. С 17 по 22 октября в штате Техас бушевала буря, причинившая ущерб на 1 миллиард долларов.

8 июня 2001 года президент Джордж Буш младший направляет Джорджа Тенета в Иерусалим для проталкивания «дорожной карты», предполагавшей практически полное оступление Израиля к границам 1967 года. В тот же самый день на Техас обрушился тропический шторм «Эллисон». Ущерб составил 7 миллиардов долларов, и аэропорт им. Джорджа буша закрылся на два дня. «Эллисон» прекратился через пять дней, когда Джордж Тенет покинул Иерусалим.

15 августа 2005 года началось, одобренное Бушем изгнание евреев из Гуш-Катифа. К концу депортации - 23 августа 2005 года, над Атлантикой, рядом с Багамами, зародился небольшой тропический шторм под названием «Катрина». Сначала казалось, что никакой опасности он для США не представляет. Но вопреки всем прогнозам «Катрина» повернула на юго-восток. 29 августа 2005 года уранаг обрушился на Новый Орлеан. «Катрина» смела все побережье Мексиканского залива. Сотни тысяч американцев остались без крова, 10 тысяч человек погибло. На ликвидацию последствий «Катрины» ушло 150 миллиардов долларов.

Кто-то отметит, что и при благосклонном к Израилю Трампе, в США уже произошло несколько крупных стихийных бедствий. Я не готов прокомметировать эти климатические эксцессы, но могу предположить, что они - плата за грехи, которые проходят по какому-то иному параграфу.

НАЗНАЧЕННЫЙ» 3790-ый? («Цав» 5777 - 06.04.2017)

3790 год, возможно, был тем самым «назначенным временем», в которое еврейскому народу был предоставлен шанс удостоиться (предотвращающего бедствия) избавления.

За сорок лет

Недельная глава «Цав» начинается словами: «Вот закон всесожжения: оно, всесожжение, на костре, на жертвеннике всю ночь до утра, и огонь жертвенника пусть горит на нем. И пусть оденется священник в льняную одежду свою, и льняное нижнее платье наденет на тело свое, и снимет пепел от всесожжения, которое сжег огонь на жертвеннике, и положит его подле жертвенника». (6:1-4).

Пепел жертв некоторое время сохранялся подле жертвенника, а когда накапливался, удалялся священниками. Была такая отдельная заповедь - одна из 613 заповедей Торы - «снятие пепла» («трумат адешен»).

Причем с выполнением этой заповеди оказался связан один драматический эпизод еврейской истории.

В Талмуде (Йома 9) сказано: «За что был разрушен Первый Храм? За три греха: идолопоклонство, разврат и кровопролитие. А за что был разрушен Второй Храм? Ведь в те времена учили Тору, выполняли заповеди и помогали друг другу? За беспричинную ненависть».

Именно в чересчур ревностном исполнении этой заповеди - заповеди удаления пепла - проявилась однажды вся мера беспричинной ненависти охватившей еврейский народ.

В Йома (22.а; 23а) описывается, что когда однажды пришел момент удалить пепел, два священника побежали по направлению к нему. И тут священник, подбежавший вторым, от досады, что не он удостоится выполнить заповедь, всадил жертвенный нож в спину того, кто его опередил.

Участвовавший в том богослужении рабби Цадок с горькой иронией воскликнул: «Сказано: "Если найден будет... лежащий в поле, и неизвестно, кто убил его, то пусть выйдут старейшины твои и судьи твои, и измерят расстояние до городов, которые вокруг убитого" (Дварим 21:1-2). Так давайте же измерим, во искупление кого следует принести сейчас в жертву телицу: Святилища или Двора?».

Услышав эти слова народ зарыдал, но вдруг вышел отец убитого и сказал: Братья, я нашел для вас искупление! Ведь мой сын еще в агонии, а значит, нож в ране остался ритуально чистым!» (Йома 23.а).

На миг открывшаяся всем духовная бездна вновь оказалась заставлена ширмой формального соблюдения Закона!

Соперничество между коэнами за право выполнить заповедь; соперничество, завершившееся не только кровопролитием, но и водевильным порывом свести тяжкое преступление к ритуальному недоразумению, явилось индикатором духовного состояния общества.

В трактате (Гитин 56.а) рассказывается, что за сорок лет до разрушения Храма в надежде предотвратить надвигавшуюся катастрофу рабби Цадок стал держать пост. Трудно не связать два этих скупых свидетельства Гемары о рабби Цадоке. По-видимому, именно роковое ослепление коллег рабби Цадока подтолкнуло его к решению начать пост. В течение сорока лет он жил лишь соком, выжатым из сухих смокв.

Храм был разрушен в 3830 году (70 г н.э.), а значит, пост рабби Цадока начался в 3790 году (30-й н.э.).

Но о том, что Храму угрожает разрушение, в том году открылось не только рабби Цадоку. В трактате «Йома» говорится «В течение сорока лет в самом Храме наблюдались тревожные явления: жребий жертвенного козла, приносимого на Йом-Кипур, не выпадал на правую сторону, красная лента, которой метился этот козел, не белела, западный светильник гас прежде времени, а ворота Святая Святых открывались сами собой. Так что рабби Йоханан бен Заккай воскликнул: Храм, Храм! Зачем ты тревожишь себя! Я знаю, что ты будешь разрушен!» ( 39.б).

А в «Сангедрин» (41.а) сообщается, что в том же году (за сорок лет до разрушения) Сангедрин покинул находящуюся при Храме Палату тесанных камней («Лишкат Агазит») и стал заседать за стеной Храма. Это перемещение также трактуется как предвидение: Шхина оставила Сион за сорок лет до катастрофы, и мудрецы это немедленно ощутили.

Дополнительное свидетельство

Если верить Евангелиям, Йешуа Аноцри также прозревал грядущее бедствие. Накануне его гибели "приступили ученики его, чтобы показать ему здания Храма. Иисус же сказал им: видите ли все это? Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; все будет разрушено" (Мф24:1).

Не так давно на страницах этой рубрики мне доводилось высказывать предположение (в рамках гипотезы Хаима Маккоби), что именно это предвидение побудило его форсировать избавление, т.е. подняться в пасхальную ночь на Масличную гору, чтобы начать войну Гога и Магога . Но судя по всему, его мятеж также был предпринят в 3790-ом, т.е. в 30 году н.э.

Пилат правил с 26 по 36 год, проповедь Иоанна Крестителя, согласно Луке, началось в 28. Таким образом, казнен Йешуа мог быть с 30 по 36 год.

Как описывают все Евангелия, распят он был в пятницу. Однако согласно синоптикам то был пасхальный день – 15 нисана, а согласно Иоанну (версия которого принята церковью) его канун – 14, т.е. день, когда закалывались пасхальные агнцы.

Таким образом, по свидетельству Иоанна, суббота совпала с Песахом. Такое совпадение имело место в интересующие нас годы дважды - в 33 и 36 годах, поэтому обыкновенно годом распятия Йешуа считают 33 год. Однако между 26 и 36 годами Песах ни разу не выпадал на Пятницу, что вроде бы делает версию синоптиков заведомо недостоверной.

Между тем важно понимать, что в древние времена начало месяца определялось не путем вычислений, а наблюдалось визуально. Если в ожидаемый вечер свидетели не усмотрели нового месяца, то этот день считался 30-м днем предыдущего месяца, и соответственно, все дни следующего месяца сдвигались на один. По этой причине евреи вне Эрец Исраэль, которые не могли быть оповещены, в какой именно из дней наступил новый месяц, отмечали все праздники два дня. Согласно календарю, при Понтии Пилате Песах пришелся на четверг лишь однажды – в 30 году, а это значит, что с той же вероятностью он мог праздноваться в том году и в пятницу.

Некоторые считают невозможным, чтобы Йешуа был распят в сам Песах. Так Рустам Хазарзаров пишет: «По версии синоптиков получается, что Иисуса судили и казнили в первый день по наступлении Песаха — 15 нисана, чего категорически евреям нельзя было делать по Закону. Кроме того, Симон Киринеянин не мог работать на поле в пасхальную ночь и последующее наступившее утро (Мк.15:21). И Иосиф Аримафейский не мог купить погребальные атрибуты (Мк.15:43-46) в тот день, когда запрещена была вся торговля. Следует помнить, что хотя перед праздниками и совершали казни, но в сами праздники, по иудейским законам, казнить запрещалось».

В этом утверждении упускается из вида, что судили и казнили Йешуа не евреи, а римляне. Как убедительно показывает Хаим Коэн, то, что представлено евангелистами как Сангедрин, на самом деле было экстренным собранием, направленным как раз на спасение Йешуа (сбор противоречивых показаний).

Все действия, описанные в синоптических евангелиях, могли совершаться в праздник. Так, если речь шла именно о покупке плащаницы, то значит деньги были переданы позже.

По поводу «возвращающегося с поля» Симон Киринеянин (Мк 15:21) в оригинале написано «ἐρχόμενον ἀπ’ ἀγροῦ», что можно перевести и как «возвращающийся из деревни». Такой перевод имеет широкое хождение («from the country»).

Итак, синоптические Евангелия дополнительно подтверждают талмудическое свидетельство о 3790 годе, как о годе - предвестнике грядущих бедствий. Более того, возможно даже раскрывают его тайный смысл!

У пророка сказано: «в назначенное время ускорю» (Иешайя 60:22). В Талмуде эти слова разъясняются следующим образом: «удостоитесь - ускорю (избавление), не удостоитесь - в назначенное время».

Иными словами 3790 год, возможно, был тем самым «назначенным временем», в которое еврейскому народу был предоставлен шанс удостоиться (предотвращающего бедствия) избавления. Но не удостоиться его - значило даже усугубить надвигающуюся катастрофу. Возможно поэтому, в целом легитимная попытка Йешуа спровоцировать войну Гога и Магога, обернулась возникновением мессианского движения на протяжении веков стремившегося заместить Израиль.

В МАСШТАБЕ ВСЕЛЕННОЙ («Цав» 5775 - 26.03.2015)

В Храмовом богослужении участвуют не только четыре царства планеты Земля, но также и четыре элемента всего Космоса.

Планетарный культ

Недельная глава «Цав» начинается с изложения законов принесения жертвы всесожжения: «И сказал Господь Моше, говоря: Заповедай Аарону и сынам его следующее: вот закон всесожжения: оно, всесожжение, на костре, на жертвеннике всю ночь до утра, и огонь жертвенника пусть горит на нем. И пусть оденется священник в льняную одежду свою, и льняное нижнее платье наденет на тело свое, и снимет пепел от всесожжения, которое сжег огонь на жертвеннике, и положит его подле жертвенника. И пусть снимет с себя одежды свои и наденет одежды другие, и вынесет пепел вне стана на чистое место. А огонь на жертвеннике пусть горит, не угасая; и пусть поджигает на нем (на огне) священник дрова каждое утро и раскладывает на нем всесожжение; и воскурит он на нем туки мирных жертв (за благополучие). Огонь постоянный пусть горит на жертвеннике, не угасая». (6:1-6)

Итак, ежедневно в Храме приносилась жертва всесожжения, то есть тело жертвенного животного никем не использовалось в пищу, а целиком сжигалось на алтаре. В результате этого жертвоприношения образовывался пепел, который неопределенное время оставался полноценным предметом священного культа. Пепел сгоревших жертв тщательно собирался, после чего один из коэнов складывал его с восточной стороны пандуса, ведущего на жертвенник. Когда там накапливалось слишком большое количество золы и пепла, коэны выносили их за пределы Храма и высыпали в специально отведенном для этого чистом месте.

Кроме того в приведенном фрагменте говорится, что всесожжение сопровождалось воскурением и поддержанием постоянного пламени. То есть огонь продолжал гореть даже после того, как жертвенник был уже очищен от пепла, а новая жертва еще не была вознесена.

Эти детали представляются весьма значимыми, однако прежде чем вернуться к их рассмотрению, я бы хотел напомнить, что богослужение Иерусалимского храма является не узконациональным, а общечеловеческим проектом, что культ Иерусалимского храма носит планетарный характер.

Воздвигнув Храм в Иерусалиме, царь Шломо обратился с молитвой к Создателю: «И чужеземца, который не из народа Твоего, Израиля, а придет из страны далекой ради имени Твоего, – Ибо (и) они услышат о Твоем имени великом и о Твоей руке сильной, и о Твоей мышце простертой, – и придет он, и будет молиться в доме этом, Ты услышь с небес, с места обитания Твоего, и сделай все, о чем будет взывать к Тебе чужеземец, дабы знали все народы земли имя Твое, дабы боялись Тебя, как народ Твой, Израиль, и дабы знали, что именем Твоим называется дом этот, который я построил» (1 Мелахим 8:41-43).

Об общечеловеческом характере Иерусалимского храма многократно говорят также и пророки: «Дом Мой наречется домом молитвы для всех народов» (Иешайя 56:7), или: «И будет в конце дней: гора дома Господня упрочена будет во главе гор и возвысится над холмами, и стекутся к ней народы. И пойдут многие народы и скажут: идите, и взойдем на гору Господню и к дому Бога Йакова, и научит Он нас путям Своим, и пойдем дорогами Его, ибо из Циона выйдет Тора и слово Господне – из Иерусалима» (Иешайя 2:1-4; Миха 4:1-4).

При этом в культе Иерусалимского Храма вовлекались в служение все миры: и животный, и растительный, и минеральный.

Священники – коэны, служа Всевышнему от лица Израиля и всего человечества, совершали приношения, в которые входили не только животные («вот всесожжение, которое вы должны приносить Господу: агнцев годовалых без порока двух на день, во всесожжение постоянное.» Бемидбар 28:3), и не только растения («возьми из всех плодов земли, которые ты получишь от земли твоей, которую Господь Бог твой дает тебе, и положи в корзину, и пойди на то место, которое изберет Господь Бог твой, чтобы пребывало там имя Его.» Дварим 24.1-4), но также и неодушевленные предметы («и всякое приношение твое хлебное соли солью, и не устрани соли завета Бога твоего от дара твоего: при всякой жертве твоей приноси соль» (Ваикра 2:13).

Как бы то ни было, с полным правом можно сказать, что в службу Иерусалимского Храма было вовлечены все обитатели земли.

Но Бог Израиля – это Царь мира, Царь Вселенной, а не только планеты Земля. Он создал все Мироздание, а не только Солнечную систему, и в жертве всесожжения, как мне кажется, это в значительной мере отражается.

Четыре стихии

Действительно, в жертве всесожжения можно усмотреть культовое присутствие по меньшей мере трех из тех четырех основ, которыми исчерпывается полнота материальных форм во вселенной: а именно земля, вода, воздух и огонь, что соответствует четырем состояниям вещества: твердому, жидкому, газообразному и плазме.

В самом деле, специальное поддержание на алтаре вечного огня в независимости от того, присутствует ли на нем жертва или нет, говорит о том, что огонь сам по себе являлся культовым предметом.

Постоянный огонь вроде бы уже присутствовал в Храме также и в виде семисвечия, однако все же в ином качестве. Менора – это светильник, а не очаг. В светильнике огонь предстает как источник света, а не как пламя само по себе. Но огонь на жертвеннике, очевидно, имел функцию не осветительного прибора, а именно жертвенного предмета.

То же и пепел, который предельным образом соответствует понятию «земли». Пепел оставался на жертвеннике до тех пор, пока не приходило время для нового приношения. Причем часть удаленного пепла возвращалась в землю, а часть хранилась в непосредственной близости от жертвенника. Таким образом, мы видим, что и пепел являлся самостоятельным культовым предметом.

Жертва всесожжения, как уже отмечалось, сопровождалась также и воскурением. Воскурение, то есть распространяемое вокруг алтаря облачко ароматов, явственно соответствует понятию «воздух», который с помощью дыма и запаха как бы «фиксируется» и выявляется. При этом (в отличие от дыма жертвоприношения) воскурение опять же представляет собой независимое культовое действие.

Вода, правда, при жертве всесожжения фигурирует лишь в омовениях, совершаемых священниками, но она возливалась на алтарь при других обстоятельствах. Празднование Шмини-ацерет сопровождалось "черпанием воды из источника и возлиянием ее на жертвенник".

Таким образом, можно с полной правом утверждать, что в Храмовом богослужении участвуют не только четыре царства планеты Земля, но также и четыре элемента всего Космоса.

ВЕСОМЫЕ ПРИЧИНЫ («Цав» 5774 - 13.03.2014)

Легкая смерть

В недельной главе «Цав» продолжается изложение заповедей, связанных с жертвоприношениями: "А вот закон о жертве повинности: святая святых она. На том месте, где режут жертву всесожжения, следует резать и жертву повинности, а кровью ее должно покропить жертвенник кругом. И весь тук ее представит он: курдюк и сальник, покрывающий внутренности, И обе почки, и тук, который на них, который на стегнах, и перепонку с печени; с почками пусть отделит это. И воскурит это священник на жертвеннике в огнепалимую жертву Господу ". (7:1-5)

В мишне Хулин, где излагаются законы забоя скота, подробно обсуждаются все детали этого процесса (шхиты). При этом подчеркивается, что основой заклания является перерезание острым без зазубрин ножом трахеи и пищевода. В частности говорится, что шхита сбоку от шеи болезненна и запрещена, хотя и произведенное даже таким образом заклание остается кашерным.

У читателя невольно возникает вопрос: а при чем тут вообще трахея и пищевод, перерезка которых вроде бы ни к какой смерти привести не может? В самом деле, даже весьма далекие от медицины люди знают, что при ряде болезней, например, при раке пищевода, значительные его части удаляются, а рассечение дыхательного горла (трахеостомия) в ряде случаев является необходимой хирургической мерой по восстановлению дыхания. Почему, разбирая вопрос умерщвления животного, Тора, казалось бы, обсуждает совершенно постороннюю анатомическую тему?

По-видимому, потому что галаха – это не теория, а практика. Ей важно не выяснение причины смерти животного, а практический результат ее наступления. Мишна нигде не обсуждает этот вопрос, но суть от этого не меняется, и причина совершенно ясна: невозможно полностью рассечь трахею и пищевод и при этом не задеть сонные артерии. Таким образом, Мишна фактически утверждает, что внешним надежным признаком перерезки этих артерий является такое рассечение шеи, которое захватывает трахею и пищевод.

По сути же, заклание напрямую связано со следующими словами из нашей недельной главы: «И никакой крови не ешьте во всех жилищах ваших: ни из птиц, ни из скота. Всякий, кто будет есть какую-либо кровь, истребится душа его из народа своего». (7:20-27) Это требование повторяется и в других местах: «Только крови не ешьте; на землю выливайте ее, как воду» (Дварим 12.16).

Животное с перерезанным горлом, в отличие от пораженного током, умирает не сразу, но сама смерть, вызванная острой кровопотерей - одна из самых легких, более того, в ряде случаев она даже сопровождается состоянием эйфории. Таким образом, шхита - это относительно безболезненная операция, соответствующая смыслу храмовых служб.

Смерть животного при богослужении вполне естественно вписывается в храмовую символику, в ее общий духовный смысл. Жертвенные животные непорочны и невинны, они относятся к травоядным, не причиняющим страдания другим существам. В этот ассоциативный ряд вписывается и способ их умерщвления: при всех своих страстях и страхах, он оказывается самым «невинным», самым безболезненным видом смерти, которая в любом случае неизбежна.

Права людей и зверей

Уже давно молитва заместила жертвоприношения, но и сегодня она продолжает корениться именно в них. Уже давно принято видеть истинную жертвенность в самоотверженности, но первообраз этой самоотверженности все равно хранится в храмовом культе.

Более того, в традиции понятия эти исходно идут рука об руку, они подразумевают одно другое, они сосуществуют в одном эоне. Так в Талмуде сказано: «Кого любит Святой, благословен Он, того сокрушает страданиями, как сказано: «Господу угодно сокрушать его болезнями». Может быть не важно, если человек принимает страдания с любовью? Отнюдь. Как сказано: «Если сделает душу свою жертвой». Как жертва приносится осознанно, так и страдания должны претерпеваться осознанно» (Брахот 5).

А в книге Зоар говорится: “Если человек праведен, то он истинное возношение для искупления. А иной, неправедный, не пригоден для возношения, потому что порча на нем, как написано: “и не к благоволению и т.д.”. И поэтому праведники - искупление вселенной. И приношение они во вселенной” (Зоар 1,65-а).

Таким образом, этическое поведение в такой же мере наполняет смыслом жертвенный культ, в какой этот культ наполняет смыслом этическое поведение.

Но эта аллегория при обратном рассмотрении позволяет лучше понять коренной символ, и вернуться к нему. Закалываемое жертвенное животное задает понимание жертвенности как таковой, задает ее жизнеутверждающий смысл. Так р.Бахья бен Ашер (14 век) пишет: «Когда человек, искренне сожалея о содеянном, приносил в Храм животное из своего стада, он исповедовался пред Всевышним в своем грехе. Наблюдая за ходом жертвоприношения, он всем сердцем осознавал: все, что проделывается с жертвенным животным, на самом деле должно было быть проделано с ним самим».

Таким образом, в той же мере как забитое обычным способом животное поддерживает жизнь человеческого тела, жертвоприношение поддерживает его душу. Даже тот человек, который постоянно воздерживается от мясной пищи, будет обязан отведать пасхального агнца, как только Храмовые службы будут восстановлены.

Тот, кто отказывается существовать за счет животных в физическом плане, возможно, не пожелает их использования также и для исправления своей души. Некоторые идут еще дальше и приходят к выводу, что у человека нет ни малейшего права убивать животных, не представляющих угрозы его жизни.

Вопрос этот не простой. Если мы не вправе мучить животных, так как их страдания ничем не отличаются от наших («цаар баалей хаим»), то почему считаем себя вправе их убивать? Разве животные не испытывают такого же страха смерти, что и люди? Разве по поведению цыпленка не видно, что он хочет жить не менее, чем ребенок?

Дело в том, что умирая люди и животные лишаются разного. «Тот кто губит одну человеческую душу – губит целый мир» - сказано в Талмуде. Человек – творческое существо, только от него зависит, каким будет каждый наступающий день его жизни, а поэтому и насильственное ее пресечение «губит мир» и перечеркивает Божественный замысел. Животное же в своей жизни ничего не решает. После того, как оно пережило все данные ему Богом чувства, каждый следующий день не прибавляет ему чего-то существенно нового, а потому и убивая животное, мы не «губим мир».

Нет человека, который бы не предпочел смерть чисто животному существованию. Но если мы не вправе умертвлять даже и того, кто лишился сознания, то ничего не изменим к худшему, убив того, кто его исходно не имел.

Человеку запрещено любое варварство, то есть бессмысленная порча предметов, и тем более ему запрещено убивать животных ради развлечения. Вполне можно понять тех людей, который находят свой аппетит также недостаточным мотивом для того, чтобы лишать животное жизни.

Причина умерщвления животного должна быть весомой, но если она имеется, то непосредственное чувство сострадательности никак не может служить для него препятствием.

Отняв у животного жизнь, вы никак не влияете на перспективу того существования, которое Создатель предусмотрел для него в вечности. И напротив, вы придали существованию животного дополнительный смысл, если применили его тело для человеческих целей, например, спаслись от голодной смерти, расширили знание о природе в ходе эксперимента, или принесли жертву Богу.

ТРИ УРОВНЯ ДУШИ («Цав» 5771 - 17.03.2011)

Три души («нефеш», «руах», «нешама») соответствуют трем уровням живого: «нефеш» соответствует животному началу, «руах» - человеческому, а «нешама» – Божественному.

«Карет»

В недельной главе «Цав» мы читаем: «Тот же, кто будет есть мясо мирной жертвы Господней, будучи оскверненным, истребится душа того из народа своего. И если кто-либо, прикоснувшись к чему-нибудь, оскверненному нечистотою человеческою, или к скоту нечистому, или к какому-нибудь гаду нечистому, будет есть мясо мирной жертвы Господней, то истребится душа его из народа своего. И сказал Господь Моше, говоря: Говори сынам Израилевым следующее: никакого тука воловьего, ни овечьего, ни козьего не ешьте. А тук падали, и тук из растерзанного зверем может быть употреблен на всякое дело; а есть не ешьте его. Ибо всякий, кто будет есть тук скота, что приносят в огнепалимую жертву Господу, – душа этого евшего истребится из народа своего. И никакой крови не ешьте во всех жилищах ваших: ни из птиц, ни из скота. Всякий, кто будет есть какую-либо кровь, истребится душа его из народа своего. (7:20-27)

Нигде в Торе не говорится так много об «истреблении души», как в книге «Ваикра», и ни в какой главе не сказано о нем так много, как в недельном чтении «Цав» (в приведенном отрывке четыре раза).

«Истребление души» («критат а-нефеш») подразумевает небесную кару, которой подлежат и ряд других нарушений. Так, «карет» полагается тому, кто нарушит законы Йом Кипура («Всякая душа, которая не смирит себя в этот самый день, истребится из народа своего» Ваикра 23:29), или законы квасного на Песах («Семь дней ешьте опресноки; точно к первому дню устраните квасное из домов ваших, ибо всякий, кто будет есть квасное с первого дня до седьмого дня, душа та истреблена будет из среды Израиля») (Шмот 12:15). «Карет» полагается также и за пятнадцать видов нарушений сексуального характера: в частности, за вступление в интимные отношения с женой в период ритуальной нечистоты («Если человек ляжет с женщиной в дни обычной болезни ее... да будут истреблены оба они из среды народа своего» Ваикра, 20:18).

Иногда, как в последнем примере, Тора говорит просто об «истреблении», между тем, когда (как в нашей главе) используется оборот «истребление души», то речь всегда идет исключительно о «нефеш», то есть о животной душе, а по словам раби Хаима из Воложина, только о самых нижних ее частях. В той же своей части, в которой душа крепится к духу («руах»), она сохраняется, и при покаянии восстанавливается («Нефеш А-хаим» гл 18). Сами же «руах» и «нешама» представляются неистребимыми. Оставив в стороне непростой вопрос, что ожидает «руах» и «нешаму» нераскаявшегося грешника, я бы хотел остановиться на самом этом иудейском представлении о трехчастном устройство человеческой души. Что значит это разделение?

Нефеш, руах, нешама

Если ответить кратко, то три души («нефеш», «руах», «нешама») соответствуют трем уровням живого: «нефеш» соответствует животному началу, «руах» - человеческому, а «нешама» – Божественному.

В принципе, человека делает человеком уже один только «руах», дух, который создан по образу и подобию Божию. Как сказано: «И прах возвратится в землю, чем он и был, а дух возвратится к Богу, Который дал его». (12:7). Что же касается «нешамы», то она вдыхается именно самим Богом («вдунул в ноздри его дыхание жизни («нишмат хаим»)» Берешит 2:7) и сообщает дополнительную интимную связь с Ним.

В Мидраше (Шмот раба 41) в связи со словами Писания «Господь дает мудрость; из уст Его - знание и разумение;» (Мишлей 2:6) эта дополнительная связь интерпретируется следующим образом: «На что это похоже? На царя у которого имелся сын. Вернулся сын из дома учения. Отец дал ему еду. Сказал ему сын: я не желаю ничего другого, кроме исходящего из твоих собственных уст. Что отец сделал? Дал ему (из того что ел сам). Так человек получил душу («нешаму») из уст самого Всевышнего».

Раби Хаим из Воложина поясняет, что «нешама» никак не соприкасается с телом человека. Первый Человек до того как согрешил удостоился ее, но после греха лишился... Лишь Моше удостоился принять ее внутрь тела и потому был назван Человеком Божиим (Дварим 33:1) Такого дара не удостоился ни один другой человек, лишь только вспышки света озаряют его» «Нефеш А-Хаим» (ч 1 гл 16)

Итак, в «нешаме» легко узнать то дополнительное пророческое соединение со Всевышним, которым в полноте обладал Первый Человек, и которое в какой-то мере восстановилось в Израиле. «Нешама», таким образом, является синонимом избрания, его обозначением на «психологическом уровне».

Внешние аналогии

Но какое представление о душе имеется у народов? Если оставить в стороне учение христиан, в котором при желании можно усмотреть отблески еврейского представления, то в своем исходном природном состоянии народы знают лишь о существовании животной души («нефеш»), что отражается, в частности в общепринятой вере в перевоплощение людей в животных, а также в растворении индивидуальности в «едином» (в космосе, в Дао, и т.д.), о котором говорится практически во всех языческих религиозных системах.

«Я растворился в Самадхи... Вселенная померкла. Исчезло само пространство. Вначале мысли-тени колыхались на темных волнах сознания. Только слабое сознание моего "я" повторялось с монотонным однообразием... Вскоре и это прекратилось. Осталось одно лишь Существование. Душа потонула в своем Я», - говорит Рамакришна. Аналогичных примеров переживания «слияния с единым» или «растворения в природе» можно привести множество. Между тем, если вдуматься, то становится ясно, что во всех этих случаях речь идет именно о «нефеше», то есть о той витальной душе, которая единственная подлежит карету. Остальные, собственно человеческие составляющие человеческой души, остаются незамеченными языческими мистиками и мудрецами. Под словом «душа» язычники не подразумевают не только «нешаму», но даже и «руах», или точнее, они замечают лишь один аспект, один узкий срез «руаха» – ум.

Однако при всем том, что ум по самому своему характеру - оператор, дифференцирующий и разделяющий действительность, в восточном сознании принято даже и его приводить к последнему всеохватывающему единству. Выхолощенный и иссушенный до кондиции ума «руах» в языческом представлении также очень часто обрекается на «растворение», «слияние» и пр.

Как, например, характерно в этом отношении следующее свидетельство приверженцев так называемой трансцендентальной медитации: «Во время занятий ТМ наш ум успокаивается и переходит к более тонким и упорядоченным уровням сознания до тех пор, пока он не испытает состояние простейшего сознания, Трансцендентального сознания, где индивидуальное сознание сливается с единым полем всех законов Природы». http://www.mvoai.org.ua/overview/consciousness.html

Возможно, именно в контексте этого сознания следует рассматривать странные слова Когэлета: «Кто знает, возносится ли ввысь дух («руах») сынов человеческих, а дух («руах») животных – нисходит ли вниз, в землю?» (3:21). В самом деле, если бы в этом пасуке речь шла о душе («нефеш»), которая, как мы выяснили, может подлежать истреблению, то выраженное сомнение выглядело бы достаточно естественным. Но речь идет о духе, который у человека вроде бы не истребляется, а у животных вроде бы не может даже и наличествовать!

Между тем, если мы допускаем, что нашему уму действительно угрожает «слияние» с каким-то «единым полем», то тем самым мы выражаем опасение, что наш ум будет именно истреблен. В то же время, заведомо «растворимые» в этом поле интеллигибельные задатки животных в рамках этой концепции вполне позволительно назвать «руах». Перечисляя весь спектр скептических впечатлений, гнетущих сердце человека, Когэлет должен был задаться также и этим вопросом. Без этого сомнения его обзор «проклятых» вопросов оставался бы неполон.

ДЕНЬ ГОСПОДЕНЬ («Цав» 5770 - 25.03.2010)

Возвращение пророка

После чтения недельной главы «Цав», в субботу, предшествующую празднику Песах, в синагогах читают книгу пророка Малахи, завершающуюся следующими словами: «Ибо вот приходит день тот, пылающий, как печь; и станут все надменные и все творящие преступление, как солома, и спалит их день грядущий тот, сказал Господь Цваот, так что не оставит им ни корня, ни ветви. И засияет вам, боящиеся имени Моего, солнце спасения, и исцеление – в крыльях его, и выйдете, и умножитесь, как откормленные тельцы в стойлах. И будете топтать грешников, ибо станут они пеплом под ступнями ног ваших в день тот, который определяю Я, сказал Господь Цваот. Помните Тору Моше, раба Моего, которую Я заповедал ему в Хорэве для всего Израиля, уставы и законы. Вот Я посылаю к вам Элиягу пророка перед наступлением дня Господня, великого и страшного. И возвратит он сердце отцов к сыновьям, и сердце сыновей к отцам их, дабы не пришел Я и не поразил землю истреблением. Вот Я посылаю к вам Элиягу пророка перед наступлением дня Господня, великого и страшного». (3:19-24)

Таковы были последние слова последнего пророка. Выражение «День Господень» встречается и у других пророков, например у Йоэля: «Трубите в рог на Сионе и поднимите тревогу на святой горе Моей, пусть трепещут все жители этой земли, ибо наступает день Господень, ибо он близок. День тьмы и мрака, день пасмурный и туманный; как заря растекается по горам народ многочисленный и могучий, подобного которому не бывало от века и после него не будет во веки веков. Пред ним пожирает огонь, а за ним сжигает пламя; пред ним земля, как сад Эдэнский, а за ним – пустыня необитаемая, и нет от него спасения» (Йоэль 2:1-3).

О чем идет речь? Как понимается этот «великий и страшный» день? В широком смысле слова «день Господень» можно понять как подведение итога всей человеческой истории, как страшный день суда. Однако интересно, что этому дню должно предшествовать возобновление пророчества, по меньшей мере в лице пророка Элиягу. Действительно, с одной стороны традиция утверждает, что "С тех пор, как умерли последние пророки Хагай и Захария, ушел дух пророчества из Израиля", (Йома 9:б, Сота 48:б, Сангедрин 11:а), а с другой признает, что «в определенный год "вернется пророчество в Израиль", "и нет сомнения, что возвращение пророчества - это предшествование Мессии, как сказано: "и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши..." (Йоэль 3:1), (Рамбам Игерет Тейман).

Но последние слова последнего пророка, говорящие о приходе пророка Элиягу, вне всякого сомнения также подтверждают это общее упование. «Дню Господню» должно предшествовать возобновление пророчества, должен предшествовать «определенный год», соответствующий тому «времени благоволения», в который из Израиля ушел дух пророчества. Согласно Гемаре (Йома 72) пророчество исчезло из мира вместе с идолослужением по молитве мудрецов: "И сказал р.Йоханан: Горе, горе нам! Лютая склонность к греху, та самая, которая разрушила святилище, сожгла Храм, истребила праведников и отправила в плен народ Израиля из земли его, - вот доныне она действует среди нас! Ничего доброго не может принести она нам, кроме награды, если преодолеем ее. Ни склонности мы этой не желаем, ни платы за победу над ней не желаем! Не желаем награды, только чтобы извергнуть эту лютую склонность из среды нашей... И постили они три дня и три ночи, и передана была в руки им эта греховная склонность. Как молодой огненный лев выскочила эта лютая страсть из Святая святых... Так была упразднена склонность к идолослужению. Ибо в благоприятное время, во время благоволения молились мудрецы и были услышаны".

Итак, Всевышний изъял из мира некий духовный канал, который, делая наглядными силы ложных богов, одновременно использовался Им Самим для связи со Своим народом. Но если по слову пророка «дню Господню» должно предшествовать какое-то время, в которое возобновится пророчество - то это время естественно понять как «время благоволения» с иным знаком. Но зачем нужно это возвращение, только ли затем, чтобы заглядывать в будущее и корректировать его?

Дар пророчества

Прежде всего следует заметить, что то состояние, в котором оказался еврейский народ после упразднения пророчества - состояние не вполне нормальное, состояние ущербное. Еврейский народ оказался как бы разжалован в разряд естественной нации.

В самом деле, если еврейский народ чем-то и отличается от прочих народов, то это как раз восприимчивостью к пророчеству. Лишь единицы из неевреев удостоились этой чести (среди них мидиятянин Билам и эдомитянин Овадья), в то время как по свидетельстиву Гемары в дни первого Храма среди сынов Израиля число пророков было в два раза больше числа вышедших из Египта евреев. В книге «Кузари» Иегуда Галеви говорит о пяти уровнях бытия: минеральном, растительном, животном, говорящем, на котором находится человек и пророческом, на котором находится Израиль. Израиль - это «человек плюс», это человек, воссоединившийся со своим Истоком, и через пророчество черпающий у Него сверхсмысл. Виленский Гаон говорил, что те духовные дары, которые иудей ощущает на вкус, иноверцу дано только обонять. В первую очередь это сравнение подходит именно пророческому призванию - пророк вкушает то, что другие могут в лучшем случае лишь предвкушать.

Но отличительность этого пятого пророческого уровня от прочих уровней бытия состоит в его сверхестественности. Если дарвинизм производит растительный и животный мир из мира минерального, а из животного мира производит самого человека, то избрание Израиля в эволюциолнную теорию никак не укладывается. Откровение - это не плод естественного развития, а произвол Создателя. Рамбам в «Море невухим» говорил, что существует три способа объяснения пророческогоь дара: профанное, философское и иудейское. Согласно мнению профанному, пророчество приходит совершенно спонтанно на кого угодно. По мнению философскому, просветление приходит после соответствующей подготовки, но приходит непременно. Но истинное объяснение таково: пророческий дар появляется при условии специальной подготовки, но без каких бы то ни было гарантий. Так поклонник, говоря девушке комплементы, даря ей цветы и совершая взбалмошные поступки, считает эти действия необходимыми для снискания ее благосклонности, но отнюдь не достаточными, как сказано: «может быть, не захочет женщина эта идти за ним» (Брешит 24:5). Известное католическое присловие «Бог непременно дает Свою благодать тому, кто исполняет все, что в его силах» - чисто философское присловие.

Итак, пророчество – это не просто средство заглянуть в будущее, пророчество – это дарованное свыше состояние. Однако по самому замыслу Всевышнего для Израиля это состояние нормальное, состояние, в которое он законно хочет вернуться, хотя и не властен это самостоятельно осуществить. Дар пророчества – это свидетельство Божественной любви, это залог и знак избавления, и не удивительно поэтому, что возобновление пророчества должно предшествовать «подведению итогов», предшествовать «Дню Господню».

ПРИГЛАСИТЕЛЬНЫЙ БИЛЕТ («Цав» 5769 – 02.04.2009)

Подготовка

В недельной главе «Цав» приводится следующее повеление, связанное с подготовкой к служению: «И взял Моше елея помазания и крови, которая на жертвеннике, и покропил Аарона, одежды его и сынов его, и одежды сынов его с ним, и освятил Аарона, его одежды и сынов его, и одежды сынов его с ним. И сказал Моше Аарону и сынам его: сварите мясо это у входа шатра соборного и там ешьте его с хлебом, который в корзине уполномочения, как я повелел, сказав: Аарон и сыны его должны есть его. А остатки мяса и хлеба на огне сожгите. И от входа шатра соборного не отходите семь дней, пока не исполнятся дни уполномочения вашего; ибо семь дней должно совершаться посвящение ваше. Как сделано было сей день, (так) повелел Господь делать во искупление ваше. И у входа шатра соборного оставайтесь днем и ночью семь дней, и соблюдайте стражу Господа, чтобы не умереть вам; ибо так мне повелено. И исполнил Аарон и сыны его все, что повелел Господь чрез Моше». (8:30-36)

При всем том, что из этого описания видно, что мы имеем дело лишь с однажды данным и однажды выполненным поручением, оно все же своеобразно используется мудрецами для уточнения некоторых других заповедей, носящих вполне постоянный, а не сиюминутный характер. Так, комментируя слова «Как сделано было сей день, (так) повелел Господь делать», Раши пишет: «Все семь дней. А наши учителя толковали так: "делать" относится к красной телице (Бемидбар 19), "искупить" относится к Дню искупления. И это учит, что первосвященник обязан отстраниться от семьи на протяжении семи дней перед Днем искупления, и также священнослужитель, который сжигает (красную) телицу» (Йома 2а).

Кроме того, мы видим, что это однажды данное предписание (нашедшее себе применение в сфере вечных законов) - чрезвычайно строгое. Слова «чтобы не умереть вам» Раши поясняет вполне однозначно: «Следовательно, если не исполните это, то будете подлежать смертной каре».

Но в чем же состояла суть этой строжайшей заповеди, заповеди «оставаться днем и ночью семь дней, и соблюдать стражу Господа, у входа шатра соборного»? Как мы видим, суть этой заповеди - продолжающееся неделю посвящение, т.е. семидневная подготовка к служению. Так, например, в отношении слов «Не отходите семь дней» в комментарии Сончино говорится: «Буквально: "не выходите". На протяжении всей недели посвящения когенам не разрешалось выходить за пределы двора Мишкана, чтобы их мысли были полностью направлены на осознание значимости той роли, которая им отведена».

В свете этого отдельного, лишь однажды данного повеления представляется уместным взглянуть на все заповеди, на все повеления Торы в их совокупности. В самом деле, ведь в каком-то смысле все заповеди Торы носят «подготовительный» характер, все они даны лишь для подготовки к миру грядущему. Это ясно следует уже хотя бы из того известного положения, что ни в загробном мире, ни даже по воскресении из мертвых никакие заповеди выполняться не будут. Заповеди Торы даны лишь для этого мира. Заповеди Торы именно помогают подготовиться к грядущему миру, то есть к грядущему участию в каком-то вечном торжестве.

Спасайся, кто хочет

Усердие Аарона в подготовке к служению, равно как и страх, сопровождавший эту подготовку, представляются своеобразным символом всего иудейского призвания. Описанная в приведенном отрывке ситуация недельного «соблюдения стражи» («шмират эт мишмерет») соответствует всей еврейской религиозной задаче. Более того, при желании это семидневное «соблюдение» можно даже уподобить всей «семи-тысячелетней» священной истории (два тысячелетия «хаоса», два тысячелетия Торы, два тысячелетия Мессии и одно субботнее тысячелетие), - всемирной истории, которую иудаизм трактует как «подготовительный этап» относительно грядущего вечного царства Всевышнего. Как же тогда следует «подготовиться» простому человеку ко входу в грядущее царство?

Ученик раби Нахмана их Бреслава раби Натан в своей книге "Ликутей галахот" утверждает, что Божественная любовь принимает всех без разбора, было бы желание к Нему обратиться. Праведную жизнь, выполнение заповедей раби Натан не считает чем-то, благодаря чему можно заслужить вечную жизнь. Как и жизнь земная, вечная жизнь от начала и до конца - дар Бога, который дается всем на равных и с избытком. Какой же тогда смысл стараться? Какой смысл в соблюдении заповедей?

Раби Натан уподобляет исполнение предписаний Торы именно «подготовке», или точнее тому элементарному приготовлению, которое делается всяким приглашенным к торжественной трапезе, т.е. как обычно в таких случаях, люди принимают душ, одевают красивую одежду, делают прическу и т.д. Соблюдение заповедей, таким образом, и есть тот наряд, который требуется от всякого иудея, получившего пригласительный билет на трапезу Всевышнего. Этот образ «подготовки к царскому пиру» используется в традиции с самых давних времен. Так, например, в Талмуде со слов раби Йоханана бен Заккая рассказывается «притча о царе, который пригласил рабов своих на пир и не назначил время. Глупые рабы пошли заниматься своими делами, говоря: «Мы еще успеем, пока во дворце будут готовиться». Сообразительные же нарядились и сели у входа во дворец, говоря: «Разве у царя есть в чем-то недостаток?». Вдруг царь пригласил всех войти. Сообразительные вошли украшенными, а глупые – грязными. Сообразительным царь обрадовался, а на глупых разгневался, сказав: Те, кто нарядились для пира, пусть садятся, едят и пьют, те же кто пришли грязными, пусть стоят и смотрят» (Шабат 153.а).

Итак, выполнение заповедей – это не условие приглашения в царский дворец, а условие присутствия в этом дворце, условие участия в царской трапезе. В самом деле, смешно думать, будто бы кто-то заслужил приглашение во дворец для участия в пире тем, что он просто прилично оделся! Напротив, человек прилично одевается, когда выясняет, что он удостоился приглашения на званый ужин.

Что же ожидает неподготовленного - того, кто явился в грязной рабочей одежде? Что же ожидает того, кто заповедей не выполнил? Кто был нерадив? Его ждет очищение в гееноме, до тех пор пока он не примет подобающий вид. Гееном, согласно этому видению – это прихожая, в которой приводят в порядок явившихся неподготовленными. Гееном – это баня, в котором моют и принаряжают нерадивых, но все же принявших само приглашение, души.

Раби Натан видит всех в конце концов спасенными, он не рассматривает ситуации, когда душа отказывается являться на трапезу. Следует заметить, что такой взгляд в еврейской традиции является приемлемым. В трактате Сангедрин сказано: «У всего Израиля имеется удел в мире грядущем». Вслед за этим, правда, перечисляются те лица, которые этого удела все же лишены, однако поскольку роковое слово «кроме» в этом высказывании отсутствует, то допустимым признается толкование, согласно которому отвержение этих людей временное, и что в конце концов удел в мире грядущем уготован буквально всем. Однако если предположить, что грешников в гееноме ждет уничтожение, то вполне можно вообразить себе людей, которые вовсе не являются на трапезу или даже с брезгливостью выбрасывают пригласительную открытку.

Кто они? Не верится, что «Иваны Карамазовы» действительно выполнят свою угрозу и выкинут пригласительный билет, но практикующие «Смердяковы» вполне могут так поступить. По большому счету еврейская традиция предоставляет выродкам право идти в своем выборе до конца.

УРОКИ ИНТЕРНЕТА («Цав» 5767 - 29.03.2007)

Если телефон обнаруживает и подтверждает подлинность молитвенной связи, то интернет в первую очередь является подтверждением всеобщей связанности всех мировых душ в один узел жизни.

Урим и тумим

В недельной главе «Цав» описываются священническое облачение: хитон, эфод, хошен и так называемые «урим и тумим»: «И возложил на него кутонэт, и опоясал его поясом, и надел на него ризу, и возложил на него эфод, и опоясал его поясом эфода, и закрепил им эфод на нем. (8) И возложил на него наперсник, и в наперсник вложил урим и тумим» (8:7-8)

Стандартные издания Торы в соответствующем месте обычно сопровождаются примечанием: «середина Торы по пасукам». Количество пасуков в Торе, согласно Талмуду, равно 5888 (Кидушин 30.а) – и соответственно между 7 и 8 пасуком 8-ой главы недельного чтения «Цав» как раз приходится середина.

Сообщение это может показаться странным. Представим себе, например, что увлеченно читая «Госпожу Бовари», мы бы вдруг натолкнулись на набранную курсивом фразу: «середина романа по предложениям». Разве мы не протерли бы глаза?

Об этой странности я поговорю, когда мы доберемся до главы «Шмини», коль скоро в этом недельном чтении обозначены целых два аналогичных центра – по словам и по буквам.

Между тем заранее предположив, что это действительно почему-то может быть важно, попытаемся поразмышлять над приведенными пасуками: «И возложил на него наперсник, и в наперсник вложил урим и туммим. И возложил кидар на голову его, и возложил на кидар с лицевой его стороны золотую пластинку, венец священный, как повелел Господь Моше»

Что это за «урим и тумим», удостоившиеся оказаться в самом центре Торы?

Прежде всего отмечу, что Раши обращает внимание на то, что Всевышний не давал повеления сделать урим и тумим, и стало быть, они были нерукотворны. Что же касается вопроса, что они из себя представляли, то все комментаторы сходятся во мнении, что речь идет о 72-буквенном имени Всевышнего, вырезанном на хошене (по другому мнению, написанном на пергаменте). При этом также все согласны с тем, что с помощью этих 72-х букв можно было пророчески общаться со Всевышним. Так в трактате Йома сообщается, что святость имени сообщала хошену особые свойства: когда кто-либо, став перед первосвященником, вопрошал о судьбе Израиля, то буквы, вырезанные на камнях хошена, выступали, и первосвященник читал ответ Всевышнего.

Это попеременное выступание букв невольно напоминает нам бегущую строку рекламных таблиц и другие достижения современной электроники, включая экран компьютера, на котором светятся изображения и буквы.

И здесь уместно обратить внимание, что электронная техника, пусть и не в такой мере как «урим и тумим», тоже может учить о духовном мире.

От телефона к интернету

В свое время, столкнувшись с телефонной связью, Хефец Хаим сказал, что она наводит человека на мысль о духовных предметах, о религии. Телефонная связь, по наблюдению Хефеца Хаима, подтверждает интуицию того, что ты говоришь в этом мире, а тебя слышат в мире ином. В этой связи он даже приводил соответствующее место из «Перкей Авот»: «Заметь себе три вещи, и ты не впадешь в руки греха. Помни, что над тобою: око видящее, ухо слышащее и книга, в которую записываются все деяния твои» (Перкей Авот 2.1)

В этом отношении можно сказать, что в наше время благодаря средствам электронной техники и электронной связи появилось подтверждение другой духовной действительности – того всеведения и той всеобщей связи, которые имеют место в грядущем мире.

«Урим и тумим», в каком-то отношении напоминающие компьютер, вместе с ним учат нас всеобщей связи всего со всем, которой отмечена вечная жизнь.

Если телефон обнаруживает и подтверждает подлинность молитвенной связи, то интернет в первую очередь является подтверждением всеобщей связанности всех мировых душ в один узел жизни. В самом деле, мистический опыт многих религий и народов, платоническая философия, да и простая человеческая интуиция громко свидетельствуют о том, что в мире Истины все связано со всем, что вся полнота информации предъявляется там мгновенно.

Если телефон – это «ухо слышащее», то интернет – это Божественное всезнание и Божественное всеведение, а также та взаимная связь всего со всем, которой наделены обитатели грядущего мира, вошедшие в его цельность.

В самом деле, разве функционирование интернет-форумов не напоминает нам того, о чем сообщает Сведенборг: «Всякий дух в том мире немедленно является перед другим, если только пожелает этого, ибо тогда желающий мысленно видит другого и переносится в его состояние; и наоборот, один удаляется от другого по мере своего отвращения от него» (194)

А разве поиск через «Googlе» не напоминает нам свидетельство одного мужчины, пережившего околосмертный опыт? Он описывал другой мир, «как царство сознания, где любое знание вам доступно. Если вы думаете о чем-то, что хотите знать, оно является вам – и вот оно здесь, для вашего изучения. Он говорил, что это происходит так, будто вся нужная информация всегда там наготове и доступна при первой мысли о ней. Информация любого сорта. Например, если я пожелал узнать, каково быть президентом США, мне достаточно пожелать испытать этот опыт – и так и будет. Или, если мне захочется узнать, что такое быть насекомым, я всего лишь должен буду потребовать этот опыт, пожелав его. И опыт будет мой». «Там действительно есть знания и информация – любые знания. И ты впитываешь это знание... как-то неожиданно ты вдруг начинаешь знать все ответы на все вопросы. Как будто ты мысленно сосредоточился на одном месте в этой школе и – р-раз! – знание автоматически струится в тебя потоком из этого места» (Муди «Свет с того света»): 152

Более того, позволительно сказать, что грядущий мир – это прежде всего мир информации. Как в этом видимом телесном мире в основе всего лежат элементарные частицы, так в невидимом грядущем мире в основе всего лежат биты.

Праща Давида

В этом смысле интернет можно представить как своеобразный провозвестник грядущего мира, который среди прочего способен повлиять на сей мир не только символически, но и вполне практически.

Действительно, при всей открытости независимых СМИ, при всем их разнообразии, существуют аспекты, в которых они выступают единым подавляющим человеческий дух фронтом, в которых они насаждают многочисленные предрассудки и даже пороки.

Влияние средств массовой информации огромно и порой чрезвычайно опасно. Достаточно напомнить, что разрушение еврейского государства, начатое 13 сентября 1993 года, в день подписания Норвежского соглашения, оказалось возможно исключительно благодаря деятельности нескольких десятков израильских журналистов, систематически навязывавших обществу свои политические фантазии и свою шкалу ценностей, в которой не оставалось места сионизму.

Как же сопротивляться этому пропагандистскому дракону? Как показал почти вековой опыт противостояния тоталитаризму, это возможно исключительно твердостью собственной личной позиции.

Вскоре после перовой мировой войны Альберт Швейцер писал: «Когда общество воздействует на индивида сильнее, чем индивид на общество, начинается деградация культуры, ибо в этом случае с необходимостью умаляется решающая величина – духовные и нравственные задатки человека. Происходит деморализация общества, и оно становится неспособным понимать и решать возникающие перед ним проблемы. В результате рано или поздно возникает катастрофа. Поскольку мы находимся именно в таком положении, каждый человек должен в наших условиях проявить большую, чем до сих пор, личную решимость и взять на себя доступную только индивиду функцию выдвижения духовно-этических идей. Ничто другое, кроме такого поворота в сознании множества людей, не в состоянии спасти нас. Негласно должно сложиться общественное мнение. Нынешнее поддерживается прессой, пропагандой, организациями, а также имеющимися финансовыми и другими средствами подкупа и нажима. Этому противоестественному распространению идей следует противопоставить естественное, идущее от человека к человеку и принимающее в расчет только правду мысли и восприимчивость к правде. Невооруженное, опирающееся только на примитивную тактику борьбы, оно должно выступить против ныне господствующего общественного мнения, которое противостоит ему, как Голиаф Давиду, во всем великолепии своих доспехов»

Это единственное средство спасения не развило в ту пору достаточной силы, и мрачное пророчество Швейцера сбылось – пришла Катастрофа. Сегодня ситуация схожая. Расширение исламо-нацизма угрожает величайшими бедствиями всему человечеству, и в первую очередь евреям.

Поколение Швейцера сопротивлялось закованному в латы врагу голыми кулаками. Однако теперь в руках людей действительно оказалось некоторое практическое средство. Интернет – это та праща Давида, которая может послужить хоть каким-то материальным средством борьбы. Интернет - это средство, которое хоть в какой-то мере облегчает возможность негласного формирования альтернативного общественного мнения.

Разумеется, и в интернете преобладает массовое сознание, но в нем все же видится хоть какая-то альтернатива. Отныне общественное мнение получает возможность формироваться более спонтанно и адекватно.

ГРАНИЦЫ ИСКУПЛЕНИЯ ("Цав" 5766 - 06.04.2006)

Профанация религии

В недельной главе «Цав» мы читаем следующие слова: «В день, когда повелел сынам Израиля приносить жертвы» (7.38).

В связи с этим пасуком Раши приводит тот отрывок из пророка Иермиягу, который прилагается к недельному чтению в качестве Афторы. В пророчестве Иеремиягу сказано: «Ибо не говорил Я отцам вашим и не давал им повелений в день, когда вывел их из Страны Египетской, о жертвах всесожжения и о прочих жертвах. Но вот что повелел Я им, сказав: «Слушайтесь Меня – и буду Я вам Богом, а вы будете Мне народом» (7.21)

Раши пишет: «Эти слова не противоречат сказанному здесь, но означают, что первым и главным условием Всевышнего при заключении союза с народом Израиля было послушание, как сказал Он перед дарованием Торы: «А теперь, если вы будете слушаться Меня… то будете Мне избранным из всех народов» (Шмот 19.5). Поэтому, говорит пророк, жертвы теряют свой смысл, если принося их, человек не раскаивается в своих грехах и не решает подчиниться воле Всевышнего».

О том, что без внутренней духовной жизни жертвоприношение лишено всякой силы и всякого смысла, в ту пору говорили многие пророки. Книга пророка Иешайя фактически начинается именно таким обличением: «К чему Мне множество жертв ваших? – говорит Господь. - Пресыщен Я всесожжениями овнов и туком откормленного скота; и крови быков и овец и козлов не желаю Я. Когда вы приходите, чтобы предстоять Мне, кто просит вас топтать дворы Мои? Не приносите больше пустого дара; воскурение – мерзость для Меня, собраний, которые вы собираете в начале месяца и в субботы, не терплю Я: беззакония с празднеством. Жертвы ваши в начале нового месяца и празднества ваши ненавистны стали душе Моей, обузою они стали для Меня, устал Я терпеть их. И когда вы протянете руки ваши, Я отвращу от вас очи Мои, и сколько бы вы не молились, Я не услышу: руки ваши полны были крови» (Иешайя 1.11-15)

Далее комментатор пишет: «О тех, кто исполняют много заповедей, но не «укоренены на разливах вод Торы и Богобоязненности», сказано: Зачем Мне множество ваших жертвоприношений» (5.2)».

Итак, речь здесь идет обо всем комплексе религиозного культа, а не только о жертвоприношениях. Но вместе с тем жертвоприношения неизбежно выступают на первый план.

Ведь даже несмотря на то, что храмовые жертвы искупали лишь непроизвольные грехи, они неизбежно предполагали общее раскаяние. Приступать к жертвоприношению, благодарственному ли, искупительному ли, не совершив «тшувы», значит грубо профанировать это жертвоприношение. Внешнее искупление – это лишь половина, причем меньшая половина дела.

Поясню это на примере воровства. Согласно Торе, воровство карается штрафом. Человек, укравший у другого человека деньги или какой-либо предмет, должен выплатить пострадавшему двойную цену. После этого он чист от совершенного греха. При этом характерно, что вор полностью очищается от своего преступления не только когда сам расплачивается за него звонкой монетой, но и когда за него расплачивается кто-то другой.

Однако это, разумеется, не значит, что раскаяние от вора не ожидается. Если вор заплатил только потому, что попался, и сожалеет только о том, что попался, то, разумеется, даже при всем том, что формально он чист, душа его остается глубоко поврежденной. Внешняя расплата создает лишь внешние условия для внутреннего исправления души, но не составляет его.

Законы, связанные с имуществом («диней мамонот»), разумеется, существенно отличаются от законов, связанных с жизнью людей («диней нефашот»), и все же некоторая общая основа имеется. Раскаяние является необходимым условием очищения, а не только внешняя компенсация, даже если она выражается в казни преступника.

Непонимание необходимости внутренней духовной жизни наравне с соблюдением внешней религиозности - один из самых глубоких пороков, которые только знает религия.

Кровь по совести

Как мы видели, пророки беспощадно бичуют практику такой внешней религиозности, профанирующей истинное богопочитание. Но по всей видимости, вершиной такого ложного отношения к религии являются не танахические образы, а пресловутая практика торговли индульгенциями, процветавшая в Западной Европе в эпоху Возрождения.

Не будем вдаваться сейчас в саму претензию христианской церкви отпускать грехи, будем рассматривать этот вопрос исключительно с точки зрения его внутренней противоречивости.

Как известно, знаменитым лютеровским тезисам против индульгенций предшествовала деятельность доминиканца Иогана Тецеля, умевшего блестяще сбывать индульгенции. История сохранила некоторые перлы его коммерческого гения:

«Едва только твои деньги звякнут в моей кассе, душа твоего грешного папаши тотчас выпорхнет из чистилища». Или: «Ну наконец-то я уверен в твоем спасении, наконец-то мне не понадобится больше молиться за тебя и натирать мозоли на коленях».

Распространение этой коммерции выявило ряд базисных противоречий, которые подробно рассмотрены и описаны в соответствующей литературе. Приведу лишь некоторые из парадоксов.

Простой подсчет показывал, что убийца, овладевший 20 гроссами своей жертвы, если он желал при этом быть прощен Богом, должен был выплатить церкви (по установленной таксе) 7 гроссов за убийство и 8 за ограбление. Таким образом, у него оставалось 5 гроссов и чистая совесть, которую он приобретал благодаря авторитету церкви.

Индульгенция могла приобретаться впрок, на будущие преступления. Например, человек, желающий овладеть богатым наследством, мог заранее приобрести индульгенцию, а уже потом с «чистой совестью» убить своего близкого родственника с явной прибылью для себя.

Наконец, учитывая очень высокую таксу за серьезные преступления, получалось так, что в рай могли попасть только одни богачи, что особо озадачивало тех, кто серьезно относился к словам Иисуса «легче верблюду пройти сквозь игольное ухо, нежели богатому войти в Царствие небесное».

В практике торговли индульгенциями достигла своего предельно выражения абсурдность любой внешней религиозности, при отсутствии внутреннего раскаяния и страха небес. Торговля Божьим прощением явилась самой чистой формой того духовного извращения, которое Достоевский назвал «кровью по совести».

Все верующие всех толков призваны отдавать себе отчет в том, что любой формальный расчет в деле веры является абсурдным и решительно ничем не отличается от порочной практики торговли индульгенциями. Попытка освободить свою совесть за счет религии – самая нелепая и недопустимая профанация.

Экзистенциальный невроз

Но как вообще может возникнуть такое заблуждение? Почему ни в какой другой сфере таких изращений не встречается? Почему, например, больные люди не лечатся веществами, способными лишь ухудшить состояние их здоровья? Разумеется, человек может болеть язвой желудка и в то же время продолжать употреблять крепкие алкогольные напитки. Однако при этом он не станет утверждать, что водка лечит его от этого заболевания. Напротив, такой человек будет признавать, что вредит собственному здоровью.

Почему же в духовной сфере человек, увеличивая ложной религиозностью вред своей душе, воображает, что спасает ее?

Такого рода извращения могут показаться кому-то делом далеко минувших дней. Мол, в прежние времена принадлежность к религиозной общине являлась делом социальной необходимости, а потому в религиозную жизнь привносились чужеродные мотивы и интересы. Формальные жертвоприношения приносили те люди, которые исходно в религии ничего не смыслили, и шли в Храм со своими человеческими мерками.

К сожалению, это предположение верно лишь отчасти. До эпохи секуляризации религия безусловно подвергалась серьезной деформации со стороны политической и экономической сфер. Это факт. Но, по-видимому, все же не этот фактор являлся определяющим в формировании "индульгенционного сознания".

Люди, полагающие, что одно только внешнее почитание Всевышнего обеспечит им Его благосклонность, а тем самым и саму вечную жизнь, встречаются достаточно часто также и в наш просвещенный век.

В наше время можно найти немало людей, которые, имея самое отдаленное представление о духовности, вместе с тем ведут религиозный образ жизни.

Спрашивается, зачем? Ведь в современном обществе религиозная принадлежность не мешает и не помогает полноценной социализации. Что толкает многих людей разделять индульгенционное сознание и совершать казалось бы заведомо абсурдные действия?

Трудно указать все подлинные причины. Но возможно, что не последняя из них - психологическая. Подсознательное чувство неверного экзистенциального выбора тревожит людей и побуждает их дополнительно "лезть в бутылку". Неправильный экзистенциальный выбор как бы компенсируется дополнительной неправильной религиозностью.

ЧЕРНАЯ МЕССА АХАШВЕРОША («Цав» 5765)

Культ темных сил

Чтение главы «Цав», в которой продолжается описание законов, связанных с Храмом и жертвоприношениями, совпадает в этом году с праздником Пурим. В этой связи мне представилось уместным рассмотреть две эти темы во взаимном контексте. Итак, смех и храмовое богослужение, карнавал и литургия…

Религия - сфера серьезная по преимуществу. Вместе с тем мы все же встречаем в Писании слова о «смехе» Всевышнего. Причем смысл этого смеха выглядит довольно близким к смыслу того смеха, которым славится Пурим: торжество врагов Всевышнего оказывается иллюзорным. Например, “Напрасно мятутся народы и замышляют тщетное. Встают цари земли и властелины совещаются вместе – против Господа и против помазанника Его: “Разорвем узы их и сбросим с себя путы их!” Сидящий на небесах усмехнется, Господь насмехается над ними” (Теилим 2.1-3)

Однако, чтобы лучше понять природу Божественного смеха, особенно в его сопряженности с богослужением, этот смех необходимо отличить от его противоположности - от того смеха, которому предаются темные силы, причем предаются самозабвенно.

В самом деле, нетрудно заметить, что насилию обычно сопутствует издевательство над жертвой, а издевательство всегда носит форму «шутки». В некоторых же случаях унижение жертвы – как например, в случае дедовщины – вообще является основным составом преступления. В сущности, редкое злодеяние совершается «хладнокровно», т.е. без элемента глумления. Психологически это понятно: для морального удовлетворения злодею требуется убедиться в том, что его жертва ничтожней его самого, что она соучаствует в собственном унижении, что она соглашается с тем, что она не личность, а потому как бы заслуживает того, что с ней проделывают. Насмехаясь, т.е., доказывая своей жертве, что она на самом деле вещь, насильник как бы убеждается в заслуженности своих действий. Если жертва отказывается от соучастия, это приводит преступника в ярость или, по меньшей мере, лишает доброго расположения духа.

Но разве Всевышний не делает того же? Разве Он не демонстрирует злодею его ограниченность? Чем же смех злодея отличается от смеха Всевышнего? Разве здесь не создается то самое «кольцо насилия», которое благоразумно разомкнуть?

Вопрос этого отличия тем более актуален, что Пурим выглядит вполне карнавальным праздником, а карнавалы как раз известны своей связью именно с темными силами, с культом этих сил, сопровождающимся откровенным глумлением.

Трудно судить о том, насколько такие культы действительно практиковались в раннем средневековье. Нет сомнения в том, что по меньшей мере в ряде случаев имел место обыкновенный навет. Джошуа Трахтенберг в своем исследовании «Дьявол и евреи» пишет: «И еретиков и ведьм старались скомпрометировать, опираясь на одну и ту же схему. Параллельно с развитием еретических движений становились все более популярными «рассказы о таинственных сборищах,… где сектанты поклонялись дьяволу, который присутствует среди них под видом кота или иного животного, и совершают свои нечестивые и мерзкие обряды»… Со временем инквизиторы, проводившие дознание, стали ориентироваться на выявление подобных сборищ как на некую изначальную данность, а допрашиваемые – не без их подсказки – сообщали детали, необходимые для создания нужной картины, пока, наконец, не сформировалось то представление о ведьмовских шабашах, которое дошло до наших дней. Чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с «признаниями» членов секты люцифериан, а также с теми «признаниями», которые были получены при допросах храмовников.

Гибер, аббат из Ножана, описал в ХI столетии еретическую секту, завершавшую свои обряды дикой сексуальной оргией, после чего ее участники приносили в жертву ребенка… Здесь перед нами явное приписывание еретическим группам тех самых действий, которые впоследствии стали характерными признаками ведьмовских культов. В XI и XII веках в целях антиеретической пропаганды клирики стали ссылаться на святотатственные и кощунственные обряды еретиков, а позднее эти обряды стали прототипом Черной Мессы»

По всей видимости, в формировании культа темных сил колдуны и инквизиторы шли навстречу друг другу. И хотя нам действительно трудно судить о том, в каком виде существовал такой культ в раннем средневековье, нет сомнения в том, что в какой-то момент он вполне сформировался, и бытует даже поныне под видом многообразного явления, именуемого «сатанизмом».

Первый относительно достоверный случай совершения черных месс относится к XV веку: французский барон Жильде Рэ был обвинен в том, что служил черные мессы в подвале своего замка. Он был признан виновным в похищении, пытках и ритуальном убийстве более 140 детей; его казнили в 1440 году. Вообще следует отметить, что черные мессы той поры были развлечением главным образом французской аристократии. В XVI и XVII веках во Франции многие священники были казнены за совершение черных месс. Хорошо известно, что фаворитка Людовика XIV маркиза де Монтеспан совершала черные мессы, стремясь сохранить привязанность короля. Используя обнаженную Монтеспан в качестве алтаря, священник по имени Гибор отслужил над ней не одну черную мессу, призывая Сатану удовлетворить все желания Монтеспан. В ходе месс детям перерезали горло, их кровь замешивалась в муку, для выпечки гостий, которые Гибор вкладывал во влагалище маркизы. Ритуал завершался оргией. В 1947 году черная месса была отслужена на могиле Алистера Кроули, черного мага, считавшего себя антихристом. В наше время некоторые сатанисты продолжают практику черных месс, включающих в себя сексуальные оргии и жертвоприношения (в том числе человеческие), сопровождающиеся глумлением над святынями.

Итак, достоверность практики черных месс ни у кого не вызывает сомнений, как не вызывает сомнений и то, что в форме этих месс глумление достигает своих предельных выражений. Сатанист силится доказать Всевышнему, что тот немощен и ограничен, как «деды» доказывают это новобранцам.

Поругание храмовой службы

Между тем уместно обратить внимание на то, что события Пурима прямым образом связаны со своеобразными «черными мессами». Действительно, согласно еврейской традиции, языческие цари, побеждавшие Израиль… ругались над его храмовыми службами по той же самой схеме, по которой сатанисты ругаются над литургией христиан.

Мы могли бы сказать, что истории об осквернении храмовых служб языческими царями древности - такой же поклеп на них со стороны евреев, каким поклепом являлись средневековые россказни об осквернении гостии евреями и еретиками. Однако, с одной стороны мы знаем, что в древности победа над каким-либо народом всегда понималась как победа над его небесным покровителем и вполне могла сопровождаться надругательством, а во-вторых - как мы знаем из практики черных месс – эти истории далеко не всегда являются наветом.

Итак, отнесемся с доверием к тому, что повествует нам традиция. Так относительно разрушения Первого Храма Гемара свидетельствует: «Седьмого аба ворвались язычники в Храм Господень, пировали там и святотатствовали в продолжение трех дней, и вечером девятого подожгли Храм. Пожар продолжался весь день десятого аба» (Таанит 29)

Но этим дело не ограничилось. Через некоторое время императором Белашацаром было осуществлено надругательство над увезенными в Бавель храмовыми сосудами. Здесь следует упомянуть, что согласно Устному Преданию, языческие цари хорошо знали о существовании пророчества, предвещавшего восстановление Храма через семьдесят лет (Иерем 29.10, Дан 9.2).

Все они опасались кары небес и выжидали этой даты как индикации того, на чьей стороне оказалась «астральная» победа. В мидрашах (Эстер раба) описывается, что Белашацар, отсчитывавший семьдесят лет от восхождения на трон Навуходнецера, по их истечении учинил оргию, в ходе которой осквернялись храмовые сосуды, в свое время вывезенные из Иерусалима. Белашацар погиб в ту же ночь.

Ахашверош тоже участвовал в подобных расчетах и тоже ошибся. Описываемые в свитке Эстер события, согласно традиции, имели место вскоре после того, как Ахашверош запретил восстановление Храма и отпраздновал вычисленное им семидесятилетие. Согласно Устному преданию именно с описания этого пира и начинается свиток Эстер. Причем предание сообщает, что этот пир также сопровождался надругательством над храмовыми сосудами (Эстер раба гл.2).

Пурим, таким образом, связывается устной традицией не только с карнавальным весельем спасшихся евреев, но и с его антиподом – с черным глумлением над иудейским культом. Более того, в еврейском карнавале уместно усмотреть ответ на эту черную мессу Ахашвероша, ответ, данный на доступном тирану языке.

Таким образом Пурим – это ответ всем сатанистам всех времен и народов.

Всевышний приводит злодея к внешнему поражению, убеждает его в том, что он бессилен. Однако это - ответ на действия самого злодея, который даже оставаясь в пределах своего греховного выбора, все же оказывается вынужден осознать свое поражение.

Всевышний насмехается над злодеями, даже издевается над ними (Шмот 10.2) т.е. говорит с ними на единственном понятном им языке. Это не «круг издевательств» - это их разрыв; это тот самый хороший смех, которым смеется Последний.

В довершении нам остается упомянуть, что относительно сроков восстановления Храма традиции ничего не известно. Однако ей известно, что Третий Храм будет воздвигнут, а что разрушение Второго Храма также сопровождалось характерной «черной мессой».

Так в «Авот де-р.Натан» (гл.7) мы читаем: «Тит взял меч и рассек завесу... Привел блудницу, ввел ее в Святая Святых и начал ругаться, браниться, сквернословить и плевать в сторону неба, говоря: «Вот я стою в Его доме и Его владении, если есть в нем сила, пусть выйдет и померится со мной!»... Разбил светильники, собрал храмовую утварь и наполнил три корабля мужчинами, женщинами и детьми, для того чтобы похваляться (во время триумфального шествия в Риме)».

Итак, по вере иудаизма, Тит не только разрушил и осквернил Храм, им была осмеяна и поругана сама храмовая служба. Разрушение Храма явилось лишь завершением общего надругательства.

И как черная месса Ахашвероша завершилось обратным, т.е. воздвижением Второго Храма, так и черная месса Тита завершится возведением Храма Третьего. Сроки этого события сокрыты. Но не сокрыто, что оно произойдет.

Сегодня еврейский мир переживает очередное унижение, сегодня он намерен выполнить навязанное ему мировым антисемитизмом требование – изгонять евреев из Эрец Исраэль. Антисемиты всего мира предвкушают сегодня счастливые минуты: евреи будут изгоняются из Израиля не легионерами Тита, не солдатами Вермахта, не «голубыми касками», не сотрудниками Красного креста, а силами Армии Обороны Израиля. Такое унижение еврейский народ, пожалуй, испытывает впервые.

Но мы верим, что Всевышний откроет Свой лик и посмеется над «мятущимися народами» (Тегил 2.1), как сказано у пророка Захарии «И это будет поражение, которым поразит Господь все народы, воевавшие против Иерусалима» (14.12) "И будет в тот день: Сделаю Иерусалим камнем тяжелым для всех народов - все поднимающие его исцарапаются сильно. И соберутся против него все племена земли" (12.3).

Или как сказано у пророка Иешайи (29.8): «И будет: как снится голодному сон, что он ест, но пробуждается, и пуста душа его, и как снится жаждущему, что пьет он, но пробуждается, и вот томится он, и душа его жаждет, - так будет и со множеством всех народов, воюющих против горы Сион».

ДУХОВНЫЙ АВТОРИТЕТ («Цав» 5764)>

Иго царствия небесного

В недельной главе «Цав» мы читаем: «Вот закон о всесожжении, о приношении хлебном и о жертве грехоочистительной, о жертве повинности, о жертве посвящения и жертве мирной, которые заповедал Господь Моше на горе Синай, в день когда он повелел сынам израилевым в пустыне Синайской приносить жертвы свои Господу» (7.37-38).

В связи с этими словами Раши приводит слово из пророка Иеремиягу, а именно тот отрывок, который прилагается к недельному чтению «Цав» в качестве Афторы. В этом отрывке сказано: «Ибо не говорил Я отцам вашим и не давал им повелений в день, когда вывел их из Страны Египетской, о жертвах всесожжения и о прочих жертвах. Но вот что повелел Я им, сказав: «Слушайтесь Меня - и буду Я вам Богом, а вы будете Мне народом» (7.21)

Раши пишет: «Эти слова не противоречат сказанному здесь, но означают, что первым и главным условием Всевышнего при заключении союза с народом Израиля было послушание, как сказал Он перед дарованием Торы: «А теперь, если вы будете слушаться Меня… то будете Мне избранным из всех народов» (Шмот 19.5). Поэтому говорит пророк, жертвы теряют свой смысл, если принося их, человек не раскаивается в своих грехах и не решает подчиниться воле Всевышнего».

О том, что без раскаяния жертвы лишены всякой силы и всякого смысла, во времена Храма говорили многие пророки. Книга пророка Иешайя почти начинается таким обличением: «К чему Мне множество жертв ваших? – говорит Господь. Пресыщен Я всесожжениями овнов и туком откормленного скота; и крови быков и овец и козлов не желаю Я. Когда вы приходите, чтобы предстоять Мне, кто просит вас топтать дворы Мои? Не приносите больше пустого дара; воскурение - мерзость для Меня, собраний, которые вы собираете в начале месяца и в субботы, не терплю Я: беззакония с празднеством. Жертвы ваши в начале нового месяца и празднества ваши ненавистны стали душе Моей, обузою они стали для Меня, устал Я терпеть их. И когда вы протянете руки ваши, Я отвращу от вас очи Мои, и сколько бы вы не молились, Я не услышу: руки ваши полны были крови» (Иешайя 1.11-15).

Как мы видим, не только жертвоприношение, но и исполнение любой заповеди - даже соблюдение субботы - «теряет свой смысл», если внутренне человек остается закрытым к покаянию, если он утрачивает живое отношение к истине, и живет в скорлупе своего «эго».

Как известно, это положение последовательно отстаивается христианским учением, которое противопоставило внешней исполнительности «внутреннего человека» (Рим 7.22. Еф.3.16).

По всей видимости, в связи с полемикой с христианством, иудаизм не любит сталкивать веру с законом, не любит заострять внимание на том, что исполнение заповедей - само по себе, а страх небес - сам по себе, причем последний является необходимой основой первого.

Но в то же время сама эта противопоставленность иудаизму хорошо известна, и в определенных ситуациях традиция вполне открыто на этой противопоставленности фиксируется.

«Шестьсот тринадцать заповедей даны Израилю, пришел Хавакук и свел их к одной, как написано: А праведник верой своей будет жить», - сказано в трактате Макот (24а).

В мишне Берахот (2.2) говорится: «Пусть всегда примет на себя иго небесного царства сначала, и потом примет на себя иго заповедей", т.е. в первую очередь человек должен испытать страх небес, осознать, перед Кем он предстоит, и только после этого и на основании этого, он должен приступить к исполнению заповедей.

Заповедь, совершенная не во имя страха небес, а по иным мотивам не считается выполненной, или считается выполненной напрасно.

Этот подход выражается также и в знаменитом принципе «Дерех эрец кадма ле-Тора» - «человеческие взаимоотношения предшествуют Торе», преподанном в Мидраше Ваикра раба (89).

В этом же ряду несомненно стоит известное изречение: "Всё в руках небес, кроме страха небес" ("Брахот" (32, 2).

Раши поясняет эти слова: «всё в руках небес, но праведником или грешником не становятся по воле небес, этот выбор оставлен самому человеку, и открыты ему две дороги, и выберет он для себя страх небес».

Иудаизм именует евреев, воспитанных вне традиции, «украденными детьми», которым не вменяется в вину их религиозное невежество. Однако иудаизм никогда не скажет, что такому «украденному ребенку» не вменяется безразличие к своим ближним, жестокость и пр. В этой сфере с него спрашивается наравне с евреем, всосавшим иудаизм с молоком матери.

Иными словами, иудаизм признает, что в своей основе человек представляет собой принципиальную тайну, которую невозможно ни «улучшить», ни «ухудшить» внешним исполнением закона, но которая в то же время частично культивируется неким неформальным образом, неким неформальным обращением к внутреннему человеческому существу.

Однако именно эта тайна составляет суть человека, и именно она остается тем «человеком нетто», который в первую очередь будет судиться Небесами.

Итак, мы вправе утверждать, что формальное выполнение заповеди признается иудаизмом полезным лишь при наличии - никак не связанной с этим исполнением - «внутренней человечности».

Эта человечность лежит вне исполнения заповедей, хотя она обогощается, если человек эти заповеди выполняет, и напротив, человек теряет от своей состоятельности даже и то, что имеет, если выполняет эти заповеди во имя посторонних целей.

Об этом можно найти немало указаний в традиции. Так, у пророка Ошейи сказано: «Прямы пути Бога, праведники пойдут по ним, а злодеи оступятся на них» (14.10). В Трактате Шабат (88.б) сказано: «Для забирающих в ней (Торе) вправо - она эликсир жизни, для забирающих влево - смертный яд»

А Виленский Гаон в следующих словах раскрывает это отношение в «Эвен Шлема» (8.17): «У праведников еда и другие телесные функции тоже святы, потому что они делают во имя Неба. И есть такие люди, у которых даже Тора и добрые дела - только для того, чтобы похваляться, и они происходят со стороны «эрев рав» и подлежат гееному. Постоянно и охотно изучать Тору во имя Небес очень тяжело. Но нужно учиться у этих злодеев, которые учат Тору с большим усердием не во имя Небес, и также учиться всем сердцем во имя Небес. И об этом сказано: «Учащий нас от скота земного», т.е. - у злодеев, которые своими деяниями походят на скот».

Как бы то ни было, мы ясно видим, что иудаизм не хуже христианства умеет выделить самодостаточность «внутреннего человека» (Рим 7.22. Еф.3.16), хотя в связи с вековой иудео-христианской полемикой и не любит на этом вопросе акцентироваться.

Независимые властители дум

Однако на протяжении последних полутора столетий у иудаизма появился и иной оппонент, который с одной стороны заместил христианство как духовного конкурента, а с другой стороны стал выглядеть в определенной мере партнером, и этот оппонент - секулярная культура, опирающаяся на независимый, но при этом как раз на «внутренний» автономный источник духовности. Властителями человеческих дум стали не духовные, а светские авторитеты, независимые творческие личности.

Взаимоотношения иудаизма с автономным разумом и автономной моралью оказались гораздо сложнее, нежели с предшествующим культуре автономного разума христианством.

Ценность обрушившегося на человечество в Новое время атеизма состояла прежде всего в его самостоятельности. Принуждать к атеизму стали позже, а в ту пору, когда он зародился, принуждали как раз к религии.

Ведь это и в самом деле поразительно. Миллионы людей отошли от религии, которая обещала им вечное блаженство, потому что не смогли передоверить ей свой ум! Как бы заманчиво ни выглядело вечное блаженство, самостоятельность мышления оказалась предпочтительнее. Но кроме того, опыт агностицизма внес так же и огромный вклад в духовную конституцию любого религиозного человека.

Отрицание религии не стало полным, но автономный разум, внесший разлад между человеком и всеми религиозными традициями, со всей ясностью обнаружил, что традиционные убеждения дозволительны… но лишь в качестве частных убеждений.

В старину можно было легко подчиняться авторитету традиции, доверяя ей во всем, как мы во всем доверяем специалисту, к которому обратились для починки холодильника или лечения зубов. Однако в Новое время в отношении религиозной истины мы оказались осуждены вырабатывать самостоятельные убеждения.

Эти убеждения могут совпадать или не совпадать с традиционными представлениями, но они обязаны быть нашими самостоятельными убеждениями. Ибо в этих убеждениях сказываемся мы сами, ибо в этих убеждениях проверяется та наша собственная состоятельность, которая обеспечивает нашу вечность.

В иудаизме эта коллизия приобрела свои особенности. Раввины оказываются сегодня в ситуации узких специалистов. По вопросам галахи верующий не станет спорить с раввином, так же как он не станет спорить с кардиологом по вопросам сердечной недостаточности. Однако выяснилось другое - раввин так же мало может помочь в поиске смысла, так же мало может научить самостоятельно думать, как и кардиолог.

За поиском смысла люди стали обращаться не столько к религиозным авторитетам, сколько к экзистенциалистам, т.е. к тем людям, которые живут на свой страх и риск, и как раз менее всего претендуют на учительство.

Всего лишь один небольшой пример из книга Виктора Франкла, чтобы ибыло ясно, о чем идет речь. «Рабби Е.А.Гролман… однажды был вызван к женщине, умиравшей от неизлечимой болезни. «Как мне справиться с мыслями о реальности смерти?» - спросила она. Рабби рассказывает: Мы говорили с ней не один раз; как раввин, я рассказывал ей о понятии бессмертия, как оно представлено в нашей вере. Как дополнение я упомянул также о ценностях отношения д-ра Франкла. Теологические соображения произвели на женщину мало впечатления, ценности же отношения возбудили ее любопытство, в особенности когда она узнала, что создателем этого понятия является психиатр, сидевший в концентрационном лагере. Этот человек и его учение захватили ее воображение, потому что ему были известны не только теории по поводу страдания. И тогда она немедленно решила, что раз она не может избежать страдания, она зато может выбрать, как переносить свою болезнь. Она стала оплотом силы для всех вокруг нее, чьи сердца разрывались от боли… Она говорила мне: «Может быть, моим единственным движением к бессмертию будет способ, каким я встречаю несчастье. Хотя моя боль временами невыносима, я достигла внутреннего мира и удовлетворения, каких я никогда не знала раньше». Она умерла, окруженная почетом, и ее до сих пор помнят в нашей общине как пример неукротимого мужества».

Не случайно и то, что авторитетным в глазах умирающей женщины оказался бывший узник нацистских лагерей.

Нацистские лагеря были фабриками не только физического уничтожения людей, но в первую очередь уничтожения духовного. И соответственно опыт жертв концлагерей, сумевших духовно сохраниться, вызывает особое доверие. Опыт людей выстоявших в тех условиях, где были сорваны все культурные оболочки, экзистенциально пределен и вызывает максимальное доверие.

В сборнике "Хасидские истории о Холокосте", составленном Яффой Элиаш, приводится история под названием "Не время давать советы". В ней рассказывается о том, что с приближением немецких войск один отец дал своей семье совет: разойтись в разные стороны с тем, чтобы выжил хоть кто-то. Один из его детей, Давид, потерял в дороге сестру. Когда он обратился за советом к одному известному раввину, тот ответил ему: "Не спрашивай меня ни о чем! Сейчас не время давать советы".

"Давид был вынужден положиться на свою интуицию, и в тот же день он повернул обратно домой... Когда Давид добрался до Лодзи, немцы уже заняли город. У ворот дома стоял его отец, терзаемый раскаянием из-за того, что посоветовал младшим детям уйти. Увидев сына, бегущего к нему, он возрадовался, что хоть одна из его молитв была услышана.

Давид по-прежнему переживал, что великий рабби не смог дать ему никакого совета, когда он отчаянно нуждался в этом. Он обратился к своему отцу за разъяснениями. Тот ответил высказыванием из Талмуда: "Когда пастух гневается на свое стадо, то ослепляет вожака отары" (Бава Кама 102.а).

Настало время, - продолжал отец, - когда материлизуется библейское проклятие: "Поразит тебя Господь сумасшествием, слепотою и ослеплением сердца. И ты будешь ощупью ходить в полдень, как слепой ощупью ходит впотьмах... и будут теснить и обижать тебя всякий день, и никто не защитит тебя" (Двар 28.28). Настало время, какое мы доселе никогда не переживали. Каждый из нас должен решать сам за себя. Ибо каждого из нас, в конце концов, призовут стать членом Сангедрина, дабы вершить суд в делах жизни и смерти, судить свою собственную жизнь. Сын мой, великий рабби из Пабьябиц был прав. Я же ошибся, и моя прекрасная дочь Блюма, цветок жизни моей, дорого заплатила - собственной жизнью - за мой совет и мое решение".

Давид внимательно слушал отца. Каждое слово осталось запечатленным в его памяти и в его душе. Ибо в последующие шесть лет при немецкой оккупации, в Лодзинском гетто, в лагерях смерти и трудовых лагерях - он самостоятельно решал, как пережить тиранию немцев. В Лодзе он стал одним из организаторов подполья герерских хасидов. В Аушвице ему удавалось выжить во время селекций. В Тридлане, трудовом лагере на чешской границе, товарищи по заключению выбирали его для переговоров с властями...".

Здесь нетрудно заметить одно обстоятельство: понятие авторитета не исчезает - Давид "внимательно слушал отца", при этом выясняется, что «великий рабби из Пабьябиц был прав», а впоследствии самого Давида "выбирали для переговора с властями" - но характер его существенно трансформируется. Авторитет самого Давида, (как и авторитет его отца, когда он давал свой второй, а не первый совет) существенно отличается от авторитета традиционно религиозного (от которого добровольно отказался рабби из Пабьябиц). И при этом, как выясняется, автономный авторитет стоит выше авторитета традиционного.

АДСКОЕ ПЛАМЯ («Цав» 5763)

Загробное перевоспитание

В недельном чтении «Цав» продолжается описание порядка совершения жертвоприношений. В этой главе рассказывается о том, как приносить жертву всесожжения, жертву повинности, жертву мирную и т.д.

В этой связи я продолжу сегодня рассмотрение вопроса посмертного воздаяния, как одного из эквивалентов жертвоприношения.

В самом деле, адское пламя в определенном отношении можно уподобить огню жертвенника, ведь цель и того и другого пламени одна – очищать душу от греха; ведь с того, кто не искупил своего греха в этом мире, взыскивается в мире грядущем.

Но каким образом в загробном мире искупается практический порок? Какой механизм может здесь иметь место?

Если человек в своей основе принадлежит жизни, если он любит и Всевышнего и людей, но при этом подвержен какому-либо пороку, то муки геенома сводятся в конечном счете к тому, чтобы этот порок изжить. Если человек в своем земном существовании был безразличен к какому-либо греху и сжился с ним, то он должен прийти в такое состояние, чтобы этот грех сделался ему внутренне также ненавистен и неприемлем, как и любой другой, от которого он при жизни отвращался.

Нельзя быть кровосмесителем или убийцей и увидеть Бога. Но Его нельзя увидеть и будучи лжецом или даже просто пустословом. Путь к осознанию недопустимости привычного нам греха и составляет, насколько мне дано судить, муки геенома. Любой нашей слабости, которую мы себе в этой жизни охотно извиняем и с которой не имеем навыка борьбы, предстоит быть выжженной в гееноме.

Что происходит с тем, кто в целом не желает распроститься с грехом, и что для него могут значить муки геенома, я коснусь ниже. Пока же отмечу, что посмертные страдания души очевидно связаны с двумя сферами: знания и действия. Причем значение нарушений в этих сферах неэквивалентны. Человек может хорошо знать Божью волю, но не выполнять ее, и это знание будет ему не на пользу, а даже в осуждение, и наоборот, мало знающий, но твердо следующий голосу своей совести человек всегда может восполнить недостающее. Поэтому мировоззренческие ошибки в целом гораздо менее страшны, чем практический порок, как сказано: «Не исследование главное, а дело» (Перкей Авот 1.17).

Но это не значит, что изживание ложных представлений в мире истины, где все открыто, что-то легкое и само собой разумеющееся. Убеждения составляют основу личности человека, за свои убеждения он идет на великие лишения и даже смерть, ради успеха распространения своих убеждений он иногда решается на практическое преступление. Поэтому мировоззренческие ошибки также могут искупаться тяжело и с трудом.

Род этих страданий мы в целом легко можем себе уяснить по своему земному опыту. В самом деле, перерождение убеждений – это явление, с которым каждый вменяемый человек так или иначе в своей жизни сталкивался. Почти каждый человек переживал в тот или иной момент кризис мировоззрения, когда вдруг выяснялось, что многое не так устроено, как он привык считать с детства, усвоив это от своих родителей и наставников.

Кризисы мировоззрения можно переживать неоднократно. Иногда они сопровождаются у людей сменой религии, обращением к религии или отходом от нее. Можно заранее сказать, что в этом отношении каждого из нас с переходом в иной мир ждут какие-то сюрпризы. Ведь в этом мире мы просто не можем знать всего, и в чем-нибудь неизбежно ошибаемся. Кто-то больше, кто-то меньше.

Поэтому лучшим гарантом для преодоления мук, связанных с ошибочными представлениями, может служить не только изучение основ религии, но и общая открытость. Мы думаем и верим как умеем, но при этом мы не должны истерически цепляться за свои конструкции. Напротив, мы должны сохранять чистосердечную готовность всегда от своих убеждений отказаться, если нам представят, в сем мире или в мире грядущем, что-то более подлинное, достойное и убедительное.

Человек, закосневший даже в объективно правильных представлениях, тем самым превращает их в неправильные.

Стратегический выбор

Но и традиционными религиозными представлениями пренебрегать было бы не менее легкомысленно. В этом отношении особого внимания заслуживает учение о том, что адское пламя причиняет боль, что страдания геенома не идут ни в какое сравнение со страданиями этой жизни, которая в новом адском свете начинает представляться грешнику каким-то курортом.

Подобная вера с большим трудом укладывается в сознание современного человека. Как-то мне попался опрос, в котором спрашивалось, верите ли вы в адские муки? Самих цифр я не помню, но помню, что я был удивлен, насколько мало наших современников, верующих в Бога, одновременно верят также и в адские мучения. И это при том, что ни одна религия от этой веры никогда не отказывалась.

Современному человеку посмертные физические мучения кажутся вопиющей бессмысленностью. Каким образом, в самом деле, боль может очистить грешника? Боль может сломить, но она не может исправить. Боль может, в лучшем случае, кого-то выдрессировать, но она не способна ни освободить, ни изменить человека. Не говоря уже о том, что Бог, истязающий кого-то, чтобы тот «стал лучше», больше похож на Старшего Брата из «1984» Оруэла, чем на Бога Израиля.

К этой общей оценке стоит добавить, что Сведенборг считал, что рай и ад свободно выбираются человеком, и что грешники чувствуют себя в аду в своем роде даже комфортно. В отношении адского огня Сведенборг и вовсе писал, что он не обжигает: «Должно, однако ж, знать, что живущие в аду не находятся в огне, но что огонь есть только одна видимость, ибо они не чувствуют там никакого жжения, а только жар, как бывало и прежде в мире, огонь же видится по соответствию, потому что любовь соответствует огню, а все, что представляется в духовном мире, представляется по соответствию» (571).

Кроме того, околосмертный опыт показывает, что смерть наступает как упокоение, как отдохновение от боли.

Я не могу сказать, что совершенно равнодушен к этим аргументам. И все же приходить к однозначному отрицанию адских мук, как той боли, которую мы именуем «физической», я остерегаюсь. Я бы лично не решился утверждать, что муки геенома исключительно нравственного свойства.

Причем помимо сведений традиции в пользу того, что адский огонь обжигает (а не только видится), говорят также некоторые общие соображения.

В самом деле, боль – неспособность справляться с ней – представляет собой один из грехов, который всякому человеку нужно научиться изжить. Разумеется, вынести пытки – это еще не значит наследовать вечную жизнь. Многие разбойники прекрасно справлялись с этой задачей и не отрекались от своих злодеяний. Но человек полный Торы и добрых дел, более того, человек готовый отдать жизнь во имя Истины, если он отрекся под пыткой, неизбежно ставит свою состоятельность под вопрос.

Какой-то американский президент сказал, что главная свобода – это свобода от страха. Но в последнем счете чувство страха питается чувством боли, сводится к ней. А если так, то разве не правильнее было бы сказать, что единственная истинная свобода – это свобода от боли? Таким образом, Геула, избавление – в первую очередь должно быть избавлением от власти боли. Ну, а можно ли научиться плавать на суше?

Так, что как бы устрашающе это не звучало, но полностью исключить перспективу оказаться в адском огне не может ни один скептически мыслящий человек.

При всем том, что мы вправе надеяться, что испытания физической болью не является обязательным и нас, возможно, минует, расслабляться не стоит. Напротив, надо учиться принимать боль, когда в этом мире она нам ниспосылается. Традиция однозначно говорит, что любые земные страдания легче и предпочтительнее загробных. И это ясно опять же из общих соображений - чем позже мы беремся за исправление ошибочных действий, тем дороже нам это исправление обходится.

И все же боль - это испытание запредельное, мы не знаем его меру, и не можем исследовать, что ожидает того, кто этого испытания не выдерживает. Другое дело все прочие искушения и страсти, которым человек всегда в принципе может противостоять.

Здесь все заведомо ясно. Человек полностью отвечает за все свои слабости, и призван их преодолеть. Однако тут невольно возникает вопрос: Если средний человек может изжить грех пустословия в гееноме, то может ли злодей изжить там грех преднамеренного убийства?

Речь в данном случае идет о грехе, в котором человек не раскаялся. Действительно, если человек раскаялся, пусть даже в самый последний момент, то тут все просто. Он пройдет через муки геенома и очистится ими. Это общепринятое мнение, которое, в частности, в следующих словах выражает Виленский Гаон: «Не смотря на то, что после приговора (насколько я понимаю, речь идет о приговоре, выносимом на Рош-Ашана и Йом-Кипур – А.Б.) тшува не помогает спасти человека от смерти, она помогает поднять его из геенома после того, как снесет там все» (Эвен Шлема 10.24)

Однако, если раскаяния так и не наступило? Что тогда? А ведь у всякого среднего человека имеется что-то, в чем он не раскаялся, какая-то слабость, какая-то страсть, которую он в себе не изжил. По вере иудаизма, такого рода грехи также очищаются в гееноме. Это обстоятельство может сбить нас с толку. Почему, в самом деле, мы считаем, что нераскаявшийся пустослов очистится от своего греха, а нераскаявшийся убийца нет?

Тут, по всей видимости, важно учитывать общий стратегический выбор: выбор между жизнью и смертью. Выбор жизни предполагает открытость и участие, выбор смерти – герметическую замкнутость на себе самом.

В целом мы чувствуем, что пустословие совместимо с выбором жизни, а преднамеренное убийство – нет. Справедливости этого ощущения имеется одно важное подтверждение. С некоторыми оговорками можно сказать, что человек, убивший и ограбивший другого человека и далее живущий без угрызений совести, в сущности не испытывает угрызений совести также и ни по какому другому поводу. Человек же, часами ведущий праздные разговоры и не считающий, что при этом он делает что-то дурное, будет мучаться угрызениями совести, если ненароком кому-то солжет или сделает еще что-либо неблаговидное.

И все же безусловно существует множество случаев, когда картина не ясна, когда человек раз за разом уступает своим страстям. Можно сказать, что этот человек в порядке, до тех пор, пока он еще сохраняет верность стратегическому выбору Жизни.

Это замечательно показывает одна хасидская притча, рассказанная равви Леви Ицхаком: «Любит ли в самом деле человек Бога - это можно определить по той любви, с которой он относится к своим ближним. Я объясню это на примере такой притчи: Некая страна страдала от нападений врагов. Генерал, стоявший во главе армии, посланной против неприятеля, потерпел поражение. Царь уволил его и назначил на его место другого генерала, который добился успеха в войне и изгнал захватчиков. Первого генерала заподозрили в измене. Царь захотел проверить, любит или ненавидит его генерал. Вскоре он понял, что единственный безошибочный способ определить истину будет следующий: если человек, которого он подозревает, выкажет дружбу к своему сопернику и испытает радость за его успех, то ему вполне можно доверять; но если он будет строить победоносному генералу козни, то это докажет его вину.

Бог сотворил человека, чтобы он боролся со злом в своей душе. Есть много людей, которые в самом деле любят Бога, но терпят неудачу в борьбе со злом. Любовь к Богу таких людей можно распознать по их способности всем сердцем и без задних мыслей радоваться успеху своих ближних, одержавших над злом победу».

К СПОРУ О ХРАМОВОЙ ГОРЕ («Цав» 5760)

“И говорил Бог, обращаясь к Моше, так: “повели (цав) Аарону и его сыновьям - вот закон о жертве всесожжения” (6.1.)

Такими словами начинается недельное чтение “Цав”, в котором главным образом рассматриваются различные аспекты храмовой службы: порядок поддержания огня, принесения жертв - огнепалимых и мирных, священнические облачения. Завершается же глава “Цав” описанием семидневной подготовки к богослужению Аарона и его сыновей. В свою очередь следующее недельное чтение, “Шмини”, начинается описанием начала этого служения.

При всем том, что в дальнейшем Тора будет еще давать повод коснуться темы Храма и Храмовой горы ее обсуждение вполне уместно начать уже теперь.

Иудаизм всегда благосклонно относился к тому, что на Храмовой горе распроложена мусульманская мечеть. Ведь по традиционной оценке, ислам - это религия, наиболее приближенная к религии сынов Ноаха. А тем самым мусульмане не только не оскверняют святое место, но даже как бы хранят его от тех, кто может осквернить, в частности, от тех же христиан.

Однако сегодня мы видим, что многое не соответствует этому устоявшемуся отношению, что сегодня это отношение явно “отстает по фазе”. Когда-то мусульмане действительно выглядели терпимыми, когда-то они давали убежище бегущим из Испании евреям, причем не препятствовали селиться изгнанникам также и в Эрец Исраэль. Однако в наше время ситуация изменилась: ислам, весьма болезненно прореагировавший на секулярную европейскую культуру, явил другое лицо. Сегодня ислам - последняя в мире религия, которая стремится к какому - либо диалогу с другими культурами. Сегодня мусульмане активно пытаются стереть память о еврейском присутствии на Храмовой горе. И это в то время, когда среди христиан как раз возникло движение в поддержку иудаизма.

Так, в праздник Суккот, когда в древности в Храме приносились жертвы за все 70 народов земли, христиане-сионисты, одевшись каждый в свою национальную одежду, съезжаются в Иерусалим не для того, чтобы выступить за его интернационализацию, а для того, чтобы напомнить о еврейском и одновременно универсальном значении Храма. Этих верующих, разумеется, капля в море. Однако при этом важно понимать, что эта капля принадлежит христианской ортодоксии, и что в перспективе эти взгляды могут получить гораздо более широкое распространение. Как отметил в одном интервью глава израильского отдела антидифамационной лиги, рав Давид Розен, Арафат откровенно этого опасается и видит в своих подданных - христианах пятую колонну.

Отношение христиан к иерусалимскому Храму на протяжении веков носило негативный характер. Нет сомнения, что тот страх перед перспективой возведения Третьего храма, который в значительной мере парализует волю его потенциальных строителей, нагнетен прежде всего тысячелетней христианской проповедью. Разрушение Храма расценивалось христианами как провиденциальное доказательство торжества “новых” истин над истинами “ветхими”. С точки зрения христиан, Храм выполнил свою религиозно-историческую миссию и был разрушен Создателем в подтверждение истинности нового учения.

Однако в христианстве имеются предпосылки и для иного подхода. Весь Новый завет (при всем том, что он подвергся дальнейшей редакции) сформировался в ту пору, когда иерусалимский Храм еще существовал. В текстах Нового завета отношение к Храму однозначно позитивное, и никакие дальнейшие теологические спекуляции на тему его разрушения не могут этого перечеркнуть.

О мусульманском отношении к Храмавой горе у меня будет еще повод поговорить более подробно (в недельном чтении “Ахарей”). Между тем предварительно можно отметить, что источник ислама - Коран - переиначивает еврейский источник Тору, в пределе он претендует на ее полное замещение. Храмовая гора представляет ценность для ислама лишь потому, что Мухамад получил здесь заповедь о молитве, а не потому что когда-то здесь стоял Иерусалимский храм. Для того, чтобы ислам мог вступить в диалог с иудаизмом, ему необходимо признать Тору как откровение, по меньшей мере равнозначное Корану. Я могу допустить, что предпосылки для этого в мусульманской традиции имеются, но в целом они довольно зыбкие. На деле масаретский текст Торы признается в исламе искажением того, что в действительности получил Моше на Синае.

Между тем христиане исходно восприняли свой источник - Библию как двучленный источник (“Ветхий” и “Новый” заветы); христиане исходно отнеслись к иудаизму диалогически. И в этом отношени христиане вполне способны когда-нибудь осознать (как они осознали это во многих других сферах), что восстановление Храма не только ничем им не угрожает, но возможно даже входит в их собственное упование. В этой связи достойно упоминания, что основоположник христианства был фанатичным ревнителем храмовых служб, и не только не мог видеть в разрушении иерусалимского Храма торжество своего учения, но плакал, пророчествуя о разрушении Иерусалима.

Сионизм известен христианству по меньшей мере с XVII века, когда в 1607 году Томас Брайтман издал в Базеле книгу, в которой выражал уверенность в возвращении евреев в Сион.

В XVIII веке эти идеи находят (особенно в Англии) все большее распространение. Епископ Рочестерский утверждал, что восстановление Израиля произойдет около 1866 года. При этом он писал: “Прежде, чем свершится великое возвращение евреев в свою землю, которое будет замечено всеми и станет возможным лишь благодаря усилиям всех народов, произойдет частичное возвращение, которое, по-видимому, станет возможным благодаря благочестию протестанских государств после того, как они отбросят свои предрассудки относительно евреев”.

В XIX, и особенно, в ХХ веках движение христианских сионистов расширяется. Наиболее видным его представителем был Вильям Хехлер (1854-1931), каппелан британского посольства в Вене, который работал в тесном сотрудничестве с Герцлем и многое сделал для легитимации сионизма.

Христиан, помогавших сионистам на основе своих религиозных убеждений, известно множество. Например, Жаботинский в “Повести моих дней” рассказывает о британском офицере Скотте, какое-то время возглавлявшем еврейский легион: “(Скотт) говорил: “Это была мне большая милость Господня, что довелось мне служить с солдатами народа Израиля в земле Израиля”... В его доме, в Соут-Кройдоне, каждый вечер он, жена его и двое детей молятся Богу по своим христианским обрядам; между прочим, молятся каждый вечер и о том, чтобы Господь восстановил Израиль в стране его и чтобы это было началом искупления для всего человечества”.

Наконец в 1980 году в Иерусалиме под руководством Яна Виллема ван дер Хувена было основано Международное Христианское Посольство, созвавшее в 1985 году в Базеле конгресс христианских сионистов.

Сионистские взгляды присущи прежде всего протестантам, однако не только им. Сочувствующих сионизму верующих можно встретить во всех христианских конфессиях. Вот например, что писал в 1915 году православный богослов С.Н.Булгаков: “Священным центром еврейства единственно и исключительно является Палестина - земля, отданная Израилю самим Богом. В писаниях пророков, которые одинаково чтутся христианским и еврейским миром, по-видимому, имеются прямые указания на чаяния ныне возникающие (возвращение в Сион)”.

Что же касается католиков, то хотя политика Ватикана и сегодня остается откровенно пропалестинской, среди них также можно встретить немало сионистов. Причем корни для такого отношения можно указать в самой католической традиции. В свое время я цитировал высказывание св.Бернара Клервоского (1090-1153): “единственная пища для их (иудеев) самодовольного ума - буква закона, а их богопочитание - бесконечное количество зверским способом забитого скота”. Между тем у него же можно обнаружить и противоположное отношение.

Бернан Клервоский был вдохновителем Второго крестового похода. Когда он узнал, что крестоносцы борятся не столько с мусульманами, сколько с евреями, то выступил в их защиту. Один из тех аргументов, которые он привел в пользу того, что евреев нельзя убивать, состоял в том, что тогда не сбудутся слова псалма: “Господь созидает Иерусалим, собирает изгнанников Израиля” (146.2).

Этими словами Св.Бернар еще не выражает уверености, что Третий храм будет отстроен, и возобновится “зверское забивание скота”, он выражает лишь уверенность в том, что когда-нибудь евреи вернутся в Эрец Исраэль. Но ведь и Герцль не помышлял о Третьем храме. Зачем же католику быть большим сионистом, чем автор “Еврейского государства”?

Сионизм дожил до своего “пост” только потому, что всерьез никогда не помышлял о Сионе, во всяком случае не помышлял о строительстве Третьего храма (географически Храмовая гора находится в нескольких сотнях метров от горы Сион, но в традиции их принято отождествлять). И в том случае, если еврейский сионизм когда - либо внесет эту существенную коррективу, если он поставит перед собой задачу строительства Третьего храма, то сионизм христианский вполне может его в этом поддержать.