ПУБЛИЦИСТИКА

ЯДЕРНЫЕ СИЛЫ ИЗРАИЛЯ (03.04.2021)

«Сердце мудрого влечет его вправо, а сердце глупца – влево» (Коэлет 10:1-2)

Еврейский либерализм

С первого момента своего существования государство Израиль определило себя как еврейское и демократическое. Долгие годы этот двойственный статус не вызывал каких-либо трений. Между тем, в последние годы именно он все более раскалывает израильское общество, наполняя новым значением его старое разделение на «правых» и «левых».

В 1997 году телевизионная камера запечатлела, как глава правительства Биньямин Нетаниягу шепнул на ухо раву Кадури: «левые забыли, что означает быть евреями». На протяжении десятилетий левые презрительно фыркали по поводу этой случайно подслушанной реплики.

Но ровно 20 лет спустя свежеиспеченный в тот миг председатель партии «Авода» Ави Габай повторил эти слова громогласно. «Мы живем, - заявил он перед группой студентов, - в еврейском государстве, я глубоко в это верю, а партия «Авода» отдалилась от этого. Нетаниягу сказал раввину Кадури, что левые забыли, что означает быть евреями, и что сделали левые? Забыли, что такое быть евреями, как будто обиженно заявили, мол, раз вы про нас такое говорите, то мы будем только либералами. Мы евреи и мы живем в еврейском государстве. И я тоже считаю, что одна из главных проблем партии «Авода» заключается в том, что она от этого отдалилась. Нам необходимо говорить о наших еврейских ценностях. Всё начинается с нашей Торы, Галахи и наших базовых принципов. Это основа для любого поколения, всё начинается там».

Как и в 1997-м, так и в 2017-м году эти слова вызвали бурю. Политики и деятели культуры рвались к микрофонам, доказывая, кто из них больший еврей.

Однако при этом лишь очень немногие придерживались оценки самого Габая и заявляли, что они не меньше ликудников привержены традиции.

Такой аргумент приводился очень редко. В основном защита сводилась к апологии либерализма. Утверждалось, что либерализм, мол, это и есть единственное истинное наследие иудаизма, что тот наилучший еврей, кто лучший либерал. Теория эта имеет под собой определенную почву.

Свобода, равенство и братство – в основе своей еврейские идеи. Ведь именно еврейская традиция с одной стороны провозгласила человека богоподобным суверенным существом, а с другой предложила единую всему человечеству генеалогию, т.е. всех объявила равными во всем братьями.

Но становясь достоянием всего человечества, либерализм утрачивает свою еврейскую видоспечифичность, оттесняя последнюю в лучшем случае в сферу семейных сантиментов.

Более того, при малейшей конфронтации с традицией еврейский либерал стремительно выплескивает на голову своего оппонента ушат христианских прозрений двухтысячелетней давности: «не тот иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце» (Рим 2:28)

Утверждение, что тот лучший еврей, кто лучший либерал весьма спорное. Являясь их истоком, Синайское откровение к либеральным ценностям все же не сводится, и предполагает (помимо либеральных) также и свои «собственно еврейские ценности».

В ТАНАХе сказано не только: «Не таковы ли и вы для Меня, сыны Израилевы, как сыны Куша?» (Амос 9:7), но также «вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Шмот 19:6).

Наряду со свободой и равенством Синайское откровение превозносит также служение и священство, объявляя еврейский народ избранным «из всех народов, которые на земле» (Двар 7:6)

При всем том, что либерализм пришел из иудаизма, он всего лишь делает человека человеком, но не еврея евреем. Евреем его делает исключительно вера, вложенная в слова молитвы: «Ты избрал нас из всех народов, Ты полюбил нас и благоволил к нам. Ты возвысил нас над всеми языками, и освятил нас заповедями Твоими, и Ты приблизил нас, Царь наш, к служению Тебе, и Имя Твое, великое и святое, над нами возгласил».

Создатели государства Израиль не славились особой набожностью, они ограничивались лишь национальной составляющей еврейского чувства. Однако в чувстве этом искрилась приведенная молитва, а ТАНАХ, как документ национальной истории, был карманной книгой сионистов.

Но что поделаешь, в народных обычаях, в национальных чертах еврея нет ничего, что не имело бы религиозного значения. Своим выходным днем сионисты выбрали символ иудаизма - субботу, а не светлое либеральное воскресенье; с грегорианского они перешли на еврейский календарь (по которому отмечали сельскохозяйственные праздники); в качестве герба они взяли семисвечие; заговорили на языке пророков, и главное, утвердились в решении создать «национальный очаг» не где придется, а именно в Сионе – в традиционном месте сбора еврейского народа.

Однако со временем в «социалистическом лагере» светских израильтян еврейство основательно выветрилось из памяти. Произошло расслоение общества на тех, кто воспринимают свою принадлежность еврейству, как принадлежность уникальной судьбе, как верность этой судьбе, и на тех, кто связал свою судьбу… с «глобализацией» и всеобщим «прогрессом».

Не придавая своему еврейскому происхождению какого-либо значения, «глобалисты» с презрением относятся к традиционным евреям, которые выглядит в их глазах стадом примитивных расистов.

Но между национально-религиозными и либерально-индивидуалистическими началами в действительности нет противоречия. Произрастая из одного корня, они работают друг на друга. И в том, что глава Ликуда - т.е. светской партии, определяющей себя как «национал-либеральную», прекрасно помнит свое еврейство – нет решительно ничего странного.

Более того, в действительности демократическими и либеральными ценностями дорожат как раз правые национальные силы, в то время как левые, приписывающие исключительно себе домейн «либерализм», превратились в его заклятых врагов: среди левых все труднее становится встретить людей готовых что-либо обсуждать, а не истерически осуждать.

Это не только израильское, но мировое явление. И в Европе, и в США толерантные по отношению к себе самим «либералы» день ото дня становятся все более нетерпимыми к «примитивным» точкам зрения, замещая дискуссию агрессивными «политинформациями».

Но в Израиле у этого процесса имеется своя специфика. Перерождение израильской демократии в свою противоположность имеет давнюю историю.

Судейский переворот

Оставляя в стороне вопрос, каким образом светская левая элита с годами утратила связь с еврейской нацией и ее религией, а правая – эту связь укрепила, сосредоточимся на самих связанных с этим явлением процессах.

С момента образования государства Израиль его политическая структура была вполне демократической. Власть была разделена на законодательную (Кнессет), исполнительную (Правительство) и Судебную. При этом ядерные политические силы, как им и было положено в демократиях парламентского типа, принадлежали Кнесету. Силы правительства и тем более суда, можно было бы сравнить с силами электромагнитными.

Однако после прихода к власти Ликуда (1977), левые социалисты быстро почувствовали, что демократическими средствами добиться успеха им уже не дано, и сделали ставку на чиновнический аппарат, сформированный исключительно ими – левыми светскими ашкеназами. Так ядерные политические силы стали постепенно смещаться от парламента к бюрократии, сосредоточившись прежде всего в Юстиции.

Считается, что курс на демонтаж сионизма был взят в 1993 году Ицхаком Рабиным, мечтавшим получить «мир в обмен на территории», но променявшим их на все ту же войну.

Но все же рабиновская авантюра меркнет рядом с тем уроном, который нанесла стране ее Юстиция, в первую очередь Верховный суд, представляющий собой закрытый клуб левых радикалов, назначающих своих преемников (в комиссию по назначению судий входят представители парламента, но в отличии от судий они лишены права вета).

Вмешательство БАГАЦа в политические вопросы стало отмечаться вскоре после прихода к власти Ликуда, еще при Меире Шамгаре. Но только в 90-х «судебный активизм» заявил о себе в полный голос. Самоназначаемый и никому не подотчетный БАГАЦ вменил себе в обязанность надзирать за исполнительной и законодательной властями.

Со своей стороны левые политики и верные им казенные СМИ, нарекли этот надзор «властью закона» («шильтон ахок»), не подлежащей никакой критике.

Пока эта власть проявлялась лишь в искусстве вертеть законом в интересах левого дела с ней худо-бедно еще можно было мириться. Однако в 1992 году Юстицией была подстроена самая настоящая законодательная авария.

Для расширения соответствующих полномочий судья Аарон Барак надоумил парламентариев провести в Кнессете закон, названный им «Достоинство и свобода человека».

Кто мог ожидать, что в глазах БАГАЦа, свободы частных арабов окажутся на порядок значимей национальной свободы еврейского народа?

Но план был именно таков. С помощью изготовленного им правозащитного лома Верховный Суд (возглавляемый Аароном Бараком с 1995 по 2006 годы) стал торпедировать все законодательные инициативы парламента и все решения правительства, отстаивающие национальные интересы государства Израиль.

Всего несколько примеров из сотен политических диверсий, совершенных БАГАЦем в нынешнем тысячелетии. После того как в 2000 году Арафат развязал террористическую войну, правительство решило установить границу с ПА в одностороннем порядке, т.е. построить в Иудее и Самарии разделительный забор, оставляющий Израилю значительные территории. БАГАЦ нивелировал политический смысл этого начинания, сведя его к вопросу «безопасности». Суд перечертил все представленные ему карты, прижав строящийся забор к «зеленой черте».

БАГАЦ последовательно срывал все правительственные меры, направленные на ограничение нелегальной миграции, и даже отменял запрет на въезд отдельных иностранцев, отличившихся своей антиизраильской деятельностью.

Незаконное еврейское строительство на территории Иудеи и Самарии пресекается БАГАЦ-ем на самом корню, в то время как с 2008 по 2021 год в зоне «С» появилось 72 000 незаконных арабских строений.

БАГАЦ запретил основывать населенные пункты, предназначающиеся только для евреев, но не предъявляет аналогичного требования к арабам, одаряя последних привилегиями в рамках «позитивной дискриминации» (освобожденные от армейской и даже альтернативной службы, арабы принимаются в ВУЗы без экзаменов).

Велик вклад БАГАЦа в военное дело. По его распоряжению, правительство обеспечивает сектор Газы водой, продовольствием и электричеством, даже в час открытой военной конфронтации, когда блокада могла бы послужить средством давления. Верховный суд ограничил правила ликвидации террористов, разрушения их домов, и даже использование при их аресте определенных приемов.

Вопреки демократическому выбору еврейского народа Верховный суд ведет жесткую политику, направленную на превращение Израиля из еврейского государства в государство общегражданское.

Вклад прокуратуры

Ни один суд мира не имеет тех полномочий, которыми наградил себя БАГАЦ, а Кнессет оказался не в силах их дезавуировать. С одной стороны в нем постоянно присутствует внушительное арабское и левое меньшинство (на страже которых стоит БАГАЦ), а с другой - всегда наличествуют политики правого лагеря, не решающиеся выступить против могущественного противника и почтительно склоняющиеся перед «властью закона».

Эта нерешительность обусловлена как бесконтрольностью прокуратуры, так и чрезвычайными полномочиями юридического советника правительства, которыми его наделил все тот же Аарон Барак.

«Правосудие» цепко держит в своих руках всех парламентариев. Одних - действительно коррумпированных - прокуратура по умолчанию не трогает, против других – в коррупции не замешанных – открывает фиктивные дела.

Таким методом из политики были изгнаны Рафаэль Эйтан и Авигдор Кахалани, с помощью этого приема удалось сорвать назначение на пост министра юстиции профессора Якова Неемана и Руби Ривлина, а также сместить Хаима Рамона.

Разрушение Гуш-Катифа Ариэлем Шароном было предпринято им вскоре после того как прокуратура сняла с него обвинение в коррупции.

С 2016 года и по сей день открыты четыре уголовных дела против Нетаниягу. Он обвиняется в получении дорогих подарков от друзей («Дело 1000»), в попытке повлиять на владельца «Едиот ахронот» Мозеса с целью улучшить свой медийный имидж («2000»), во вмешательстве в закупку германских подводных лодок («3000»), а также в утверждении сделки о слиянии компаний «Безек» и «Йес» в обмен на положительное освещение своей персоны на платформе «Валла» («4000»).

Первым стало рассматриваться именно это дело, поразительное в первую очередь тем, что в нем Нетаниягу исходно обвиняется не в реальном преступлении, а в том, которое только в его исполнении признается таковым.

Как заметил видный американский юрист Дершовиц, «ни один законодательный орган в любой стране, управляемой верховенством права, никогда не примет закон, криминализующий такое поведение…. Если же такой закон когда-либо будет принят, весь Кнессет окажется в тюрьме».

В ходе суда действительно обнаружилось, что то, в чем пытаются обвинить Нетаниягу, с избытком совершалось его политическими противниками (Герцогом, Лапидом и тем же Беннетом).

Но даже это фиктивное преступление инкриминировать Нетаниягу не удается! Свидетельства лиц, которых месяцами ломали на допросах, сливая в прессу вкладываемые им в уста «версии», разоблачаются в ходе судебного процесса! А ведь именно на основании этих незаконных утечек (караемых тремя годами лишения свободы) Нетаниягу было присвоено звание крупнейшего коррупционера в мировой истории!

Хотя в данной ситуации закон не требует от главы правительства отставки, левый лагерь и несколько правых лицемеров объявили ему бойкот по «моральным соображениям».

Необходимая пауза

Здесь не место выяснять, каким образом Натаниягу, всегда предпочитавший широкие коалиции и вызывавший немало критики справа, все же превратился в ультимативный национальный символ и сфокусировал на себе всю ненависть «сынов света» - израильских «глобалистов» и «прогрессистов». Но так стало, и борьба «правых» и «левых» оказалась сведена сегодня к схватке «бибистов» с Юстицией, к борьбе парламента с судейской мафией.

Исход этой схватки покрыт мраком неизвестности. БАГАЦ отказал Нетаниягу в просьбе прямой трансляции судебных заседаний, а казенные СМИ приводят только исходные заявления свидетелей, утаивая от слушателей, как они переворачиваются в ходе расследования. Кроме того, одна из статей обвинения именуется «нарушением общественного доверия»: пункт, по которому произвольно может быть осужден любой без исключения политик.

Иными словами, исход суда решительно неясен, и прогноз в целом для Нетаниягу остается неблагоприятным.

Мало кто верит, что судьи окажутся теми людьми, которые решатся запустить ядерную реакцию, т.е. обрушить обезумевшую от собственной наглости юридическую систему страны и вернуть власть народу.

Но независимые юристы и журналисты (Бараши, Форрер, Ципори) присутствуют в зале суда. Они ведут в сети собственные ютюб-каналы, выступают на волнах «Галей Исраэль», на 14-том телевизионном канале.

Важным оказалось свидетельство замначальника Отдела по расследованию нарушений полиции (МАХАШ) Моше Саада, которого в данный момент смещают с этой должности. Свое увольнение Саад объясняет стремлением прокуратуры скрыть нарушения, сопровождавшие шитье дел против Нетаниягу.

Годами скрывать в мешке шило «сынам света» не удастся.На следующие выборы правые пойдут с требованием создания государственной комиссии по расследованию преступлений прокуратуры и с призывом к судебным реформам. И Нетаниягу видится сегодня тем лидером, который будет способен их осуществить.

Но для возвращения политических ядерных сил в их исходное состояние, коалиции Нетаниягу мало иметь 61 мандат. Для схватки с загнанным в угол драконом перевес сил должен быть убедительным. Во всяком случае не таким, которого можно добиться, кидая каждые полгода орел-решку. Выход из клинча – первое необходимое условие для дальнейшей борьбы. В этом отношении создание нынешнего правительства явилось положительным явлением.

Беннет обманул своих избирателей. Вопреки предвыборным обещаниям он выцаганил себе пост главы правительства, не набрав даже 10 мандатов; он вступил в коалицию с Лапидом и Аббасом, а главное перешел вместе Сааром на сторону Юстиции. Однако одно свое слово – не допустить 5-е выборы - он все же сдержал. Так Беннет подарил Ликуду столь необходимую тому паузу. Через год, возможно даже и раньше, народ сможет более отстраненно и более позитивно отнестись к тому, кто, хотим мы того или не хотим, стал национальным символом Израиля.

Цена этой паузы достаточно велика. Наличие в коалиции радикальной исламской партии (допущенной в Кнессет милостью БАГАЦа) создало опасный прецедент, играющий на руку общему левацкому курсу на превращение Израиля в химически чистое «демократическое» государство, которое в перспективе не может быть (стать) никаким другим, кроме исламистского.

Хрустальный месяц

Чтобы осознать всю пагубность этой затеи, ее следует рассматривать в контексте растущей враждебности к еврейскому государству его арабских граждан, а также неспособности государства этой враждебности противостоять.

Первой ласточкой явилась поддержка, оказанная израильскими арабами интифаде 2000 года. Тогда при разгоне толпы, забрасывавшей еврейский транспорт камнями и бутылками с зажигательной смесью, погибло 13 погромщиков.

Назначенная по следам этих событий государственная комиссия (Ора) причислила убитых к лику великомучеников и навсегда связала руки полиции.

Дарованная арабам привилегия безнаказанно подвергать опасности жизнь своих еврейских сограждан предопределила дальнейший беспредел: банды арабов и бедуинов на глазах у солдат расхищают военные базы, грабят фермеров, берут под рэкетирскую «опеку» даже крупные стройки страны.

Явление это вышло на новый уровень в мае 2021 года. Во время операции «Шомер Хомот» по всей стране прокатилась волна еврейских погромов. Были сожжены сотни синагог, еврейских магазинов, частных домов и автомобилей, но полиция бездействовала. В лучшем случае стражи порядка перекрывали шоссе, не позволяя еврейским жителям Негева и Галилеи вернуться в свои дома, так как по дороге тех поджидали арабские погромщики.

Позже многие бандиты были опознаны и задержаны, но на смену оскопленной полиции пришли беззубые суды, и смутьяны оказались на свободе, дозаправленные мотивацией к дальнейшему джихаду. В настоящее время по всей стране - включая ее столицу - арабские толпы в качестве разминки перекрывают движение на магистральных улицах.

Никто в Израиле не сомневается, что первое же военное обострение будет сопровождаться массовыми еврейскими погромами, что стране предстоит даже не Хрустальная ночь, а как минимум Хрустальный месяц.

В 1948 году образовавшееся еврейское правительство, чтобы не создавать вакуума власти, продлило действие законов британского мандата. Ожидалось, что со временем будет создана своя конституция… Однако и поныне в земле Израиля царствует по преимуществу британский закон. И это символично. Сегодня израильтяне неожиданно обнаружили себя в подмандатной Палестине. Как сотню лет назад британцы не пресекали действий арабских погромщиков, но лишь обезоруживали евреев, так поступает и современный «сионистский» суверен.

Сегодняшний Израиль стоит на пороге 2-ой войны за независимость, которая решительно подстегнет требование системных реформ, в результате которых ядерные политические силы страны вернутся в свое естественное состояние.

Но нельзя ограничиваться только этой задачей. Израилю требуется его собственное – еврейское правосудие. Истинные ядерные силы народа Израиля коренятся не в Кнессете, а в Том, кто выше его.

Государство галахи

Обновленный Израиль должен измениться не только в политическом, но и в религиозном отношении. Евреи собрались в Святой земле не только затем, чтобы построить в ней «единственную демократию на Ближнем востоке». Подразумевалась и иная цель, о которой пришло время вспомнить. Как сказал Ави Габай: «Всё начинается с нашей Торы, Галахи и наших базовых принципов. Это основа для любого поколения, всё начинается там».

У евреев имеются не только национальные, но и религиозные права, которые требуют своего признания. Причем это признание никак не подрывает общий демократический статус государства.

В статье «Мандат Торы в свете разума» я писал: «Государство галахи технически вполне уживается с секулярными правовыми нормами и, в сущности, предполагает их. Согласно галахическому решению рабби Авраама-Йешаяу Карелица (признаваемому всеми ветвями ортодоксально иудаизма) современные светские евреи квалифицируются не как находящиеся вне закона «эпикоросы», а как легитимные «украденные младенцы», от которых исполнение закона не ожидается, и убеждения которых уважаются. Тем самым галаха признает демократические «правила игры» и опирается в общественной жизни на соглашения, достигнутые между разными национальными группами.

Эмпирическое государство Израиль, основывающееся именно на таком соглашении, основывающееся на «статусе кво», установленном Бен-Гурионом и р.Карелицем, является в той же мере демократическим, сколько и галахическим. Суть «статуса кво» сводится к простому правилу: в общественной сфере (коль скоро субъектом Синайского союза является народ, а не индивид) требования Торы строго соблюдаются, в частной же сфере — каждый гражданин ведет себя на свое усмотрение. Вопрос, как государство Израиль предпочтительнее позиционировать – не политический, а дидактический вопрос».

Обновленному государству Израиль важно представить себя миру в неменьшей мере теократическим, чем демократическим. Только это откроет доступ к его истинным ядерным силам, только это осветит мир столь долгожданной для него вспышкой божественного света.

БЕЗЫМЯННОЕ БЕСХРЕБЕТНОЕ (03.04.2021)

Современные левые и правые не в состоянии понять друг друга, как не в состоянии понять друг друга членистоногие и позвоночные. Но понять, кто из них кому соответствует, совсем не трудно; во всяком случае, не менее трудно, чем заметить, кто кому из них затыкает рот.

Современное западное общество решительно расслоилось. В частности по своему отношению к множеству правовых нововведений. Вот одно из самых свежих: 26 февраля 2021 Палата представителей Конгресса США проголосовала за законопроект о равенстве – Equality Act. Этот закон добавил к числу защищаемых категорий «сексуальную ориентацию» и «трансгендерный статус».

Отныне «местами общественного пользования» объявляются женские приюты, салоны красоты, а также женские туалеты, раздевалки и душевые школ и колледжей. Волею американских законодателей все эти заведения распахивают теперь свои двери перед биологическими мужчинами, считающими себя женщинами. Тем из них, кому почему-то неловко мочиться среди себе подобных, отныне разрешается делать это в обществе женщин, не считаясь с их капризами.

У одних эта новость вызывает тяжелое чувство, у других – чувство глубокого удовлетворения. Хотя в действительности, я не в состоянии постичь внутренний мир этих людей и не представляю, что испытывают в сердце своем сторонники последней правовой моды.

Наши пути разошлись, как разошлись эволюционные пути позвоночных и членистоногих. Существам, крепящимся на внутреннем скелете, и существам, внутри скелета скрывающимся, не дано внутренне друг друга понять, проникнуть в потусторонний для них мир чувств.

Остается лишь констатировать, что процесс расслоения западных народов на два враждебных стана вошел в терминальную стадию. Точка невозврата пройдена, восстановление прежней ситуации невозможно. Противники видят свою сторону как сторону жизни, а противоположную - как сторону смерти.

Что же их так радикально развело?

Раскол этот, очевидно, восходит к прежнему доброкачественному разделению общества на либералов и консерваторов, и несет на себе некоторую печать прежнего противостояния. Поэтому начнем с рассмотрения исходного положения.

Разделение это условно, поскольку в большинстве своем консерваторы всегда с пониманием относились к основному пакету гражданских прав.

В.В.Розанов в следующих словах сформулировал это положение: «В либерализме есть некоторые удобства, без которых трёт плечо. Школ будет много, и мне будет куда отдать сына. И в либеральной школе моего сына не выпорют, а научат легко и хорошо. Сам захвораю: позову просвещенного доктора, который болезнь сердца не смешает с заворотом кишок. Таким образом, «прогресс» и «либерализм» есть английский чемодан, в котором «всё положено» и «всё удобно», и который предпочтительно возьмёт в дорогу и не либерал. На либерализм мы должны оглядываться, и придерживать его надо рукою, как носовой платок. Платок, конечно, нужен: но кто же на него «Богу молится»».

Согласимся с Розановым, что идеалы гражданского равенства и гражданских свобод – это не бином Ньютона. Освоить набор этих идей способен ученик начальной школы, просто консерваторы помимо этих познаний хранят в своем багаже также и какие-то иные ценности, с их точки зрения, не менее значимые, нежели их индивидуальные права, и как раз заслуживающие того, что бы на них можно было «Богу молиться».

Скажу больше, либеральные идеи разрабатывались консерваторами, т.е. людьми, которые «нелиберальные» ценности весьма высоко ценили и как раз в их разнообразии видели залог успеха либерализма.

Так, один из авторов американской конституции 4-ый президент США Джеймс Мэдисон (1751-1836) писал, что свобода в первую очередь обеспечивается не формальными биллями о правах, а «возникает из того многообразия сект, которое столь характерно для Америки, и является лучшей и единственной гарантией религиозной свободы в любом обществе, поскольку там, где существует такое многообразие сект, невозможно образование большинства, принадлежащего к одной секте и способного в силу этого угнетать и преследовать остальных».

Два века назад религиозных конфессий было предостаточно, а химически-чистых либералов было ничтожно мало, так что для защиты их прав Мэдисон изыскивал дополнительные аргументы: «нельзя отказывать в равной свободе тем, чье сознание еще не открылось откровению».

Таким образом, отличить консерватора от чистого либерала в конечном счете позволяет лишь один признак: ограниченность, отсутствие некоторого важного духовного опыта. Чистый либерал – это последовательный агностик, уклоняющийся от того, чтобы впускать в свою душу внешние «откровения». Истинный либерал корректен и прагматичен, он не позволяет «теориям» и «верам» покорять свой независимый ум.

Агностицизм очень часто бывает проявлением глубины и честности, которые даже и не предчувствуются некоторым носителям «откровений». Однако в иных своих версиях он оборачивается злокачественным атеизмом – слепой верой в то, что все, что нельзя пощупать руками, не более реально, чем русалки.

И вот когда общая ограниченность либерала заражается этой верой в «ничто», она превращает в религию сам либерализм.

Католический публицист Франсуа Руло писал: «если принимать либерализм как способ решения всех проблем, он незаметно превращается в идеологию. Идеологу нелегко высвободиться из идеологических пут, даже когда в нем как бы произошел переворот. Обратившись в либеральную веру, он, сам того не осознавая, превращает ее в догматизм. А ведь либерализм - это прежде всего прагматизм, и превосходство либерализма над идеологией состоит как раз в том, что он постоянно подвергается критике и пересмотру, а это совершенно противоположно самой природе идеологии».

Такой идейный либерал, неспособный видеть вокруг ничего кроме себя самого, пугается всякого проявления веры в других людях, видит в них угрозу своей «просвещенности», видит во всех «нелибералах» - «фашистов».

Именно такой либерализм восторжествовал в современном западном обществе.

В книге «Непобедимое Солнце» Виктор Пелевин в следующих словах описывает его характер:

« – А что сегодня значит слово «фашист»? По одной версии, это человек, прячущий у себя дома портрет Трампа, по другой – тот, у кого недостаточно быстро выступают слезы во время речи Греты Тунберг в Давосе. А если забыть про политику, фашист – это любой человек, который мешает тебе удобно припарковаться. Как в физическом, так и в духовном смысле…

– Сегодня ты уже не можешь всерьез бороться с истеблишментом, – сказал он, – потому что менеджеры нарратива облепили его периметр всеми этими милыми котятами с болезнью Альцгеймера, израненными черными подростками и так далее. За живым щитом прячется создающая нарратив бессовестная мафия, но ты не можешь плюнуть в ее сторону, не попав во всех этих Грет…

– При чем тут Грета?

– Совершенно ни при чем. В том и дело, что человеку, который хочет плюнуть в элиту и истеблишмент, поневоле приходится плевать в Грету, потому что истеблишмент оклеил ее портретами все свои стены и двери. И люди, не понимающие в чем дело, но чувствующие подвох, клеят себе на бампер стикер «Fuck you Greta». Подразумевая не Грету, а этот самый истеблишмент. Выглядит, конечно, глуповато.

– Она тебе чем-то не нравится? – спросила я.

– Да какая разница. Дело не в том, что где-то в мире есть добрая Грета, настолько отважная и честная девчушка, что про ее подвиги поневоле сообщают корпоративные СМИ. Дело в том, что корпоративные СМИ с какого-то момента начинают полоскать тебе мозги ежедневными историями про эту Грету. И послать их куда подальше становится проблематично, потому что тебя могут спросить – ты что же, против доброй Греты, гад? Медийная Грета – это не человек. Это агрессивный педофрастический нарратив, используемый транснациональной олигархией в борьбе за контроль над твоим умом.

Она может быть самым искренним и добрым существом на свете, или быть 3D-распечаткой национал-социалистического плаката, или ее может не быть вообще. С того момента, когда ее личину напяливает на себя олигархия, говорить про нее уже нет смысла. Такого не было даже у вас при Сталине. Мы новые крепостные, вот что… Прежний европейский крепостной (Фрэнк говорил «serf») не мог покидать свою деревню, но думать мог что хотел. Современный американский крепостной может ездить по всему миру и даже летать в космос, если есть деньги, но его сознание при этом должно бегать на коротком поводке вокруг нескольких колышков, вбитых корпоративными СМИ – формирователями нарратива».

Этот новый маниакальный либерализм, одержимый идеей заткнуть рот всем «фашистам», разумеется, не стихиен, он результат внедрения в сознание миллионов маркузовской программы «Репрессивной толерантности»; он плод длительной эволюции марксистских фантазий, уходящих своими корнями в «Манифест коммунистической партии».

В этой некогда нашумевшей брошюре дается следующая оценка буржуазии: «Буржуазия, повсюду, где она достигла господства, разрушила все феодальные, патриархальные, идиллические отношения. Безжалостно разорвала она пестрые феодальные путы, и не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного «чистогана». В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности. Она превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли».

Этот начертанный Марксом образ «буржуя» невольно напоминает образ царя Мидаса. Согласно древней легенде, царь Мидас умер от голода после того, как получил от Диониса дар все превращать своим прикосновением в золото.

Превращающий все в «золото» капитализм истощает и умерщвляет вокруг себя все живое - таким он рисуется в воспаленном мозгу коммуниста. Однако если в этот образный ряд поместить самого коммуниста, то он отнюдь не окажется чудотворцем, превращающим пустыню в цветущий сад (своей диктатурой).

Марксист - во всех своих исторических инкарнациях - отмечен удивительным даром превращать все, к чему бы он ни прикоснулся, в некоторое подобие духовной нечистоты. Там, где он прошел, долгие годы никто не в состоянии будет бороться ни за «мир», ни за «равенство», ни за «экологию», ни за «права человека», и уж, конечно же, ни за «либеральное общество».

Выше я сказал, что современные левые и правые не в состоянии понять друг друга, как не в состоянии понять друг друга членистоногие и позвоночные. Но понять, кто из них кому соответствует, совсем не трудно; во всяком случае, не менее трудно, чем заметить, кто кому из них затыкает рот.

Но увы, не нашлось Линнея, способного присвоить этому отряду беспозвоночных точное и емкое имя. А ведь найти слово, дать имя - иногда означает пройти половину пути к победе. Произносить «Западный берег» вместо «Иудеи и Самарии», и «палестинский народ» вместо «арабского народа Палестины» - значит вести успешное наступление на Израиль, значит играть на антисемитской стороне поля.

Если в левом лагере для правых людей давно нашлось прозвище «фашист», то сам этот правый «фашистский» лагерь затрудняется как-то припечатать оппонентов, т.е. как-то емко и хлестко их обозначить.

Как это ни обидно, но большей частью их именует «либералами», т.е. именем, которое они сами себе присвоили. Иногда их зовут «антифаши», иногда «неомарксисты», чаще же просто «левые». Эти имена, конечно, вполне адекватны, но блеклы.

Лишь одна Ориана Фаллачи метко называла их «моллюсками». Но не прижилось.

Мне, таким образом, остается лишь констатировать, что современный Запад – это край безымянных бесхребетных, в котором «сброшенные с корабля современности» хордовые с тоской ожидают, когда мутная волна ислама смоет копившиеся десятилетиями марксистские нечистоты в унитаз истории.

Или, может быть, все же придет Машиах? Будем надеяться и верить. Мы ведь не только благодарные пользователи либеральных удобств. Можем себе позволить.

УМОПОМРАЧИТЕЛЬНАЯ ПСИХИАТРИЯ (01.01.2021)

Чтобы понять, что происходит с сексопатологией, необходимо разобраться в идеологической надстройке лиц, отказывающихся пользоваться ее услугами, а именно в идеологической надстройке ЛГБТ-сообщества.

«Пыточная» терапия?

В последнее время борьба за «права сексуальных меньшинств» вступила в новую фазу, в фазу агрессивного пресечения попыток некоторых геев преодолеть свое влечение и примкнуть к сексуальному большинству.

Так в мае 2020 парламент Германии одобрил закон, запрещающий программы лечения гомосексуальности у подростков (наказание – штраф до 30 тысяч евро и/или тюремное заключение сроком до года).

22 июля в первом чтении аналогичный законопроект прошел в израильском Кнессете. Проголосовавший за этот запрет запасной глава правительства Бени Ганц патетически воскликнул: «Конверсионная терапия родилась во грехе, и ее место находится вне закона и общественной нормы».

10 июля Инстаграм начал блокировать контенты, упоминающие о терапии, направленной на изменение гомосексуальной ориентации. Новые цензурные требования принял на себя также и Фейсбук

13 июля репаративная терапия была подвергнута резкой критике на заседании Совета ООН по правам человека. Эксперт ООН «по вопросу о защите от насилия и дискриминации по признаку сексуальной ориентации и гендерной идентичности» Виктор Мадригал-Борлос призвал государства «вместе работать над глобальным запретом конверсионной терапии», методы которой он назвал «изначально дискриминационными, жестокими, бесчеловечными и унижающими достоинство, а в зависимости от степени жестокости, физической или психической боли и страданий жертвы, они могут быть приравнены к пыткам». «Среди наиболее популярных методов такой терапии, - физическое, психологическое и сексуальное насилие, электрошок, принудительное лечение, изоляцию и заключение, словесные оскорбления и унижения. Широко используется аверсивная терапия, когда у человека вызывают негативные, болезненные или неприятные ощущения при демонстрации стимула, связанного с его сексуальной ориентацией».

Итак, на повестке дня очередное требование ЛГБТ-сообщества: полностью запретить - даже взрослым людям – каким-либо образом пытаться изменить свою ориентацию с гомосексуальной на гетеросексуальную (обратный ход, разумеется, никаких нареканий не вызывает).

Невольно возникает вопрос: каким образом, всему миру в одночасье вдруг стало известно, что репаративная терапия - это «рожденный во грехе» род шарлатанства, несущий человечеству одни разочарования?

Когда Бени Ганц, посвятивший себя военной карьере, успел разобраться в этом вопросе? Откуда у бесчисленных журналистов и политиков такая завидная осведомленность в казалось бы совершенно специальных вопросах связанных с сексопатологией?

Я, например, будучи студентом 2-го Мединститута, в 70-х годах прошел годовой курс психиатрии, но таких познаний не приобрел, и главное затрудняюсь приобрести их сегодня. Тема плотно затабуирована.

С начала 90-х годов я слежу за борьбой «сексуальных меньшинств», но никакой предшествующей полемики по вопросу «репаративной терапии», признаться, не заметил. Заметил я другое, я заметил, что СМИ охотно предоставляют голос «вышедшим из чулана» приверженцам однополой любви, но никогда тем людям, которым она в тягость.

Раввины и политики от религиозных партий, иногда высказывающиеся в поддержку конверсионной терапии, яростно шельмуются прессой, а их заявления, что эта терапия бывает успешной, либо высмеиваются, либо игнорируются.

Возьмем, к примеру, освещение заседания комиссии, обсуждавшей вышеуказанный законопроект. 2 ноября 2020 года в Кнессет были приглашены те, кому довелось познакомиться с репаративным лечением в качестве пациентов. В течение дня все СМИ наперебой тиражировали негативные оценки, однако свидетельства экс геев, также выступавших на этом заседании, в СМИ не попали. Сообщалось лишь то, что довольные лечением пациенты признавали, что полностью со своими желаниями так и не расстались.

Попытаемся разобраться в этом вопросе своими силами.

Слово Википедии

Как я уже сказал, я не являюсь знатоком в вопросах сексопатологии, но способен разобраться в том, что сообщает о репаративной терапии Википедия, славящаяся своей объективностью в силу того, что ее формулировки выверяются оппонирующими сторонами.

Обратиться к этому источнику уместно также и по той причине, что, не решаясь на собственную оценку, на него ссылаются многие психологические и психиатрические ресурсы.

Ни «ужасными», ни «пыточными» методы репаративной терапии в «итоговом» описании не выглядят:

«Репаративные терапевты убеждены, что гомосексуальность вызвана внешними причинами, а сама репаративная терапия имеет целью обнаружить те факторы в прошлом пациента, которые могли повлиять на развитие у него гомоэротических переживаний…. Репаративные терапевты в разное время использовали различные подходы, однако на данный момент основной формой считается индивидуальное или групповое консультирование (собеседование)… Бо́льшая часть терапевтов придерживается религиозной доктрины и включает в методику религиозное обучение, молитву, пост или медитацию. Нерелигиозные методики включают в себя чтение, спорт или другие физические упражнения. Некоторые из этих методик (которые также применялись для лечения широкого спектра других психологических и психиатрических проблем) больше не используются, например, электросудорожная терапия (электрошок) и аверсивная терапия, которая включала в себя демонстрацию гомоэротических материалов пациенту с одновременным вызыванием у него тошноты и рвоты посредством медикаментов….»

Итак, «пыточные» методы, которыми Мадригал-Борлос пугает Совет по правам человека ООН и которые приводят в такое негодование Бени Ганца, уже давно никем не используются. Насколько я понимаю, от аверсивной терапии ныне отказались даже и в той области, в которой она разрабатывалась - при лечении наркозависимости.

Нельзя ее признать и неэффективной, на чем в категорической форме настаивают «правозащитники». В Википедии на этот счет говорится следующее: «В последнее время появилось множество самостоятельных публикаций со стороны репаративных терапевтов и «экс-гей» организаций, описывающих отдельные случаи переориентации с вероятностью успеха от 30 % до 70 %.... Оппоненты критикуют определение успеха терапии, даваемое репаративными терапевтами: многие из пациентов по-прежнему ощущают однополое влечение».

jj

Опять лукавство! Ни одно сексуальное (как, впрочем, и никакое другое психическое) расстройство не может быть излечено полностью. Желание эксгибициониста спустить с себя штаны при виде прекрасной незнакомки изменить также трудно, как и «ощущение однополого влечения». Психические расстройства никогда не выправляются полностью, но лишь корректируются.

В этом плане любой «излеченный» невроз подобен освобождению от наркотической зависимости. Бывший наркоман в состоянии воздерживаться от некогда владевшего им дурмана, однако он всегда ощущает зияющую подле него пропасть, угроза провалиться в которую сохраняется.

Продолжаем чтение Википедии: «Сторонники репаративной терапии считают гомосексуальность психическим расстройством, которое можно и нужно исправить. Большинство сторонников уверены, что романтическое однополое влечение и сексуальное поведение греховны».

Но, как вообще, оказалось возможно считать как-то иначе? Как случилось, что однополое влечение стало расцениваться как естественное и даже похвальное «гендерное многообразие»?

Не иначе, как психиатрия стала сходить с ума! Во всяком случае, весьма почтенный раздел этой медицинской отрасли - сексопатология – находится сегодня в состоянии тяжелого умопомрачения. Как дошла она до жизни такой?

Состояние умов

В 1974 году Американская Психиатрическая Ассоциация (АПА) исключила гомосексуализм из общего списка сексуальных отклонений. В 1992 году аналогичное решение было принято Всемирной организацией здравоохранения, а к концу XX века этот новый стандарт приняли минздравы всех развитых стран.

Но эта инициатива продвигалась не медиками, не психиатрами, а «правозащитникими» и сексуальными революционерами.

Поэтому еще четверть века спустя после прецедентного решения АПА, ее представитель Мерсер признавал: «Психиатры все еще недостаточно подготовлены к разрешению психиатрических проблем своих пациентов, относящихся к сексуальным меньшинствам. Результаты международного опроса, проведенного моим отделом среди психиатров об их отношении к гомосексуализму, показали, что подавляющее большинство рассматривает гомосексуализм как девиантное поведение, хотя он был исключен из списка психических расстройств».

Судя по всему, за последующие два десятилетия ряды психиатров, видящих в гомосексуализме расстройство, заметно поредели. «С 1 января 1999 года, - читаем мы в той же статье «Репаративная терапия», - через 6 лет после декриминализации гомосексуальности, официальная российская психиатрия перешла на международную классификацию болезней МКБ-10, принятую Всемирной Организацией Здравоохранения, которая не расценивает гомосексуальность как психическое отклонение. Большинство российских специалистов рассматривают попытки «излечения» гомосексуальности с помощью репаративной или иной терапии как несостоятельные и научно необоснованные».

Не знаю откуда почерпнута эта статистика, и в каком «большинстве» находятся противники репаративной терапии среди российских психиатров, но в любом случае и сторонников у нее сохранилось немало.

Так профессор сексологии Г.С. Кочарян в докладе, прочитанном 15 мая 2014 года в Харьковской Медицинской Академии, называет следующие имена: «По нашему мнению, а также мнению ведущих клинических и судебных сексологов СНГ (Г. С. Васильченко, А. М. Свядощ, С. С. Либих, В. В. Кришталь, А. А. Ткаченко), гомосексуальность следует относить к расстройствам сексуального предпочтения (парафилиям). Это утверждение основывается на том, что гомосексуальные отношения исключают возможность воспроизводства человеческого рода. Такого же мнения придерживается известные профессора-психиатры Ю. В. Попов и З. И. Кекелидзе (Россия), а также многие профессионалы в США и, в частности, члены созданной в 1992 г. National Association for Research and Therapy of Homosexuality (NARTH). В настоящее время в России существует Межрегиональная общественная организация «Профессиональное объединение врачей сексологов», созданная в июне 2012 г. Она выступает за традиционные семейные ценности, и к одному из критериев сексуальной нормы относит гетеросексуальность. Ее членами являются 42 специалиста. Среди них 18 профессоров, докторов мед. наук, доцентов и кандидатов мед. наук».

Как бы то ни было, за переквалификацией геев из больных людей в здоровые стоит не медицина, а идеология, стоят успехи неомарксизма. Корни умопомрачения, поразившего современную психиатрию, следует искать в безумии, охватившем метафизику уже почти два столетия назад.

Для того, чтобы понять, что происходит с сексопатологией, необходимо разобраться в идеологической надстройке лиц, отказывающихся пользоваться ее услугами, а именно в идеологической надстройке ЛГБТ-сообщества.

Идеологический контекст

Безумства современной психиатрии невозможно понять вне контекста сексуальной революции, которая сама является частью более общего революционного процесса, запущенного автором «Манифеста» и «Капитала».

В «Манифесте коммунистической партии» мы читаем: «коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности».

Но одного этого положения все же недостаточно. Коммунистической идеологией предполагается уничтожение еще, по меньшей мере, двух институтов – церкви/синагоги и семьи.

Относительно религии в том же Манифесте говорится: «Нам скажут… "коммунизм же отменяет вечные истины, он отменяет религию, нравственность, вместо того чтобы обновить их... Коммунистическая революция есть самый решительный разрыв с унаследованными от прошлого отношениями собственности; неудивительно, что в ходе своего развития она самым решительным образом порывает с идеями, унаследованными от прошлого».

Отрицание религии, любой религии составляет важнейший пафос левого нарратива.

Между тем брачные отношения на протяжении веков не просто регулировались религией, но считались ее сердцем. Две эти сферы - супружеская и религиозная – тесно сопряжены: обе они питаются культовым характером друг друга, обе являются друг для друга источником символов и смыслов; обе отмечены экзальтацией, неуместной ни в какой иной области человеческих отношений. Как сказано в трактате Йома (54.а): «…когда народ Израиля приходил (в Иерусалим) на праздники, открывали перед ними завесу Святая Святых и показывали им обнимающихся друг с другом Керувов. И говорили им: вы видите, ваша связь с Богом дорога, как связь мужа и жены».

Рабби Акивы сказал: «Целый мир не стоит того дня, в который Песнь Песней была дана Израилю, ибо все писания Святы, а «Песнь песней» - Святая святых» (Йадаим 3:5).

Для христианства, тяготеющего к целибату, брак – это церковное таинство, а Церковь – «невеста Христова».

Итак, по крайней для иудаизма и христианства религиозный культ и семья – две стороны единого духовного опыта.

Неудивительно поэтому, что классическая семья с точки зрения марксизма подлежит упразднению. Об этом вкратце говорится в том же Манифесте, но вполне ясно озвучено в работе Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884): «Уход за детьми и их воспитание станут общественным делом; общество будет одинаково заботиться обо всех детях, будут ли они брачными или внебрачными. Благодаря этому отпадёт беспокойство о „последствиях”, которое в настоящее время составляет самый существенный общественный момент, – моральный и экономический, – мешающий девушке, не задумываясь, отдаться любимому мужчине. Не будет ли это достаточной причиной для постепенного возникновения более свободных половых отношений, а вместе с тем и более снисходительного подхода общественного мнения к девичьей чести и к женской стыдливости? И, наконец, разве мы не видели, что в современном мире моногамия и проституция хотя и составляют противоположности, но противоположности неразделимые, полюсы одного и того же общественного порядка? Может ли исчезнуть проституция, не увлекая за собой в пропасть и моногамию? Здесь вступает в действие новый момент, который ко времени развития моногамии существовал самое большее лишь в зародыше, – индивидуальная половая любовь».

Через два года после «Происхождения семьи» в свет вышла книга криминалиста и психиатра Крафт-Эбинга «Половая психопатия» - первая книга по сексопатологии, неожиданно открывшая широкой публике, как далеко заводят человека его сексуальные фантазии. Далее пришел Фрейд с его «раскрепощающей» психологией.

На фоне этих научных достижений – достижений психологии и психиатрии - революционный призрак «индивидуальной половой любви» стал бродить по Европе, пока не вылился в сексуальную революцию 60-х годов ХХ-го века.

Великий Отказ

Катехизисом этого движения явилось написанное еще в 50-х годах сочинение Герберта Маркузе «Эрос и цивилизация».

Символу прогресса и индустриального общества - Прометею автор противопоставляет символ наслаждения, Эроса, который с древних времен увязывается с анальным сексом (читай диалог Платона «Пир»).

«Классическая традиция связывает Орфея с возникновением гомосексуальности. Как и Нарцисс, он отвергает нормальный Эрос, но не ради аскетического идеала, а ради более совершенного Эроса. Как и Нарцисс, он выражает протест против репрессивного порядка сексуальности, ограниченной деторождением. Эрос Орфея и Нарцисса — это в конечном итоге отрицание этого порядка, Великий Отказ. В мире, символом которого является культурный герой Прометей, это означает отрицание всякого порядка. Орфический Эрос преобразует бытие: он укрощает жестокость и смерть освобождением».

Согласно неомарксистам, загнанная в «рамки приличия» сексуальность является обратной стороной присущей для индустриальной цивилизации «отчужденного труда», сбросить ярмо которого исконная мечта коммунизма. Поэтому сексуальная революция лежит в основе революции «пролетарской», что очень чувствовалось в первое десятилетие Советской власти (впрочем, сам Маркузе разочаровался в классическом гегемоне и заменил его «угнетенными меньшинствами»)

«Вся сила цивилизованной морали была мобилизована против превращения тела в средство, инструмент наслаждения; такое овеществление тела подверглось табуированию и осталось позорной привилегией проституток, дегенератов и извращенцев. Именно в сфере удовлетворения, в особенности сексуального удовлетворения человеку надлежало проявить себя высшим существом, приверженным высшим ценностям: сексуальность была возведена в достоинство любви. Появление нерепрессивного принципа реальности и упразднение налагаемого принципом производительности надстроенного подавления грозит повернуть этот процесс вспять. Перестав быть инструментом труда полный рабочий день, тело вновь стало бы сексуальным. Начавшись с оживления всех эрогенных зон, «регрессивное» распространение либидо проявилось бы в возрождении прегенитальной полиморфной сексуальности и закате генитального приоритета. Тело как целое превратилось бы в объект катексиса, в инструмент наслаждения. Изменение ценности и размаха либидозных отношений поведет к распаду институтов, ответственных за организацию частных межличностных отношений, в особенности моногамной и патриархальной семьи… Намеченный выше процесс подразумевает не просто высвобождение, но и преобразование либидо из сексуальности, подавленной приоритетом генитальности, к эротизации человека в целом. Это похоже скорее на постепенное распространение, а не на взрыв либидо — распространение в частных и общественных отношениях, которое ликвидирует брешь, сохраняемую между ними репрессивным принципом реальности… В этом контексте сексуальность сама стремится к собственной сублимации: либидо должно не просто вернуться к доцивилизованной и детской ступеням, но также преобразовать их искаженное содержание».

Требование «оживления всех эрогенных зон, … возрождения прегенитальной полиморфной сексуальности и заката генитального приоритета» - представляет собой ничто иное, как апологию перверсионного секса, представляет собой возведение «половой психопатии» в руководство к действию.

Идеализация «преобразования либидо из сексуальности, подавленной приоритетом генитальности, к эротизации человека в целом» знаменует собой переориентацию на извращенную сексуальность, на постоянный поиск новых неведомых сексуальных переживаний.

«Термин перверсии, – продолжает Маркузе, - охватывает качественно различные по происхождению явления. Одно и то же табу налагается на проявления инстинктов, несовместимые с цивилизацией и на несовместимые с репрессивной цивилизацией, в особенности с приоритетом моногамной сексуальности. Однако в исторической динамике инстинктов, например, копрофилия и гомосексуальность имеют совершенно различные место и функцию».

В 60-70 годы ХХ-века место, занятое гомосексуальностью, оказалось поистине революционным. Во-первых, самим сексуальным революционерам все более стали открываться радости анального секса, а во-вторых, отмывание содомии от клейма «патологии» открывало путь к гордому (а не стесняющемуся себя) удовлетворению любой похоти.

На волне сексуальной революции 60-70 годов ХХ-го века гомосексуализм оказался самым востребованными сексуальным расстройством. Геев решительно отличили от прочих больных, их отделили от компании фетишистов и копрофилов, создав новое подмножество: здоровое «сексуальное меньшинство». Но вечно оставаться в этом подмножестве в гордом одиночестве гомосексуалисты, конечно, не могли.

Медицинская сторона вопроса

Понятие «перверсия» («половое извращение») стало использоваться в медицине в 70-х годах XIX-го века.

Отец сексопатологии - Крафт-Эбинг в своем исследовании «Половая психопатия» (1886) приводит сотни случаев, когда сексуальное удовлетворение достигается не традиционным, а преимущественно иным способом. Собственно патологическим этот способ признается в том случае, если он в значительной мере или полностью замещает потребность нормативного генитального соединения, а тяга к нему становится обсессивной. Некрофил, проникающий в морги, раскапывающий свежие могилы, испытывает патологическое желание не только по своей форме, но и по силе. Этому желанию труднее противостоять, чем здоровому.

Существует немало людей готовых присвоить то, что плохо лежит, однако они всегда соотносят силу своего желания присвоить чужое с опасностью за это поплатиться. Клептомана отличает не только бесцельность присвоения, но и трудности контролировать желание.

Эту довольно ясную медицинскую картину сексуальным революционерам в последние десятилетия удалось существенно размыть. То, что во времена Крафт-Эбинга могло относиться исключительно к патологии, в конце ХХ века благодаря революционной идеологии и доступности порнографии стало также и формой простой распущенности.

Гомосексуализм, как никакое другое явление, способствовал стиранию грани между здоровьем и болезнью, поскольку исходно пестрит многообразием, способствующим распространению этой свежей мысли.

Действительно, среди гомосексуалистов имеются так называемые «истинные» гомосексуалисты, испытывающие влечение к своему полу без какой-либо биографической преамбулы, без какой-либо сомнительной «истории» в анамнезе. Встречаются гомосексуалисты с дефицитом тестостерона, подсевшие на его получение через прямую кишку. Имеется немало геев, пристрастившихся к однополой любви в подростковом и даже зрелом возрасте, будучи случайно вовлеченными в гомосексуальный контакт (насколько я понимаю, им в первую очередь адресована «конверсионная терапия»).

И, наконец, к гомосексуалистам относят также и широкие массы распущенных людей, пробующих все на свете и без малейших колебаний переходящих на суррогатный секс в казармах и тюрьмах.

В силу того, что в физиологическом и психологическом плане лиц, принадлежащих последней категории, следует признать здоровыми, то проблема затушевывается и грань между нормой и патологией благополучно стирается.

Поддавшись внушению, что гомосексуальное влечение столь же нормативно, как и влечение гетеросексуальное, рядовой пользователь сексуальных объектов с легкостью убеждает себя, что здоровым и прекрасным является любое его вожделение и с гордостью следует ему.

В сексе нет ничего истинного, в сексе все дозволено. Это незамысловатое, но вполне метафизическое суждение сводит с ума исходно вполне прагматическую психиатрию.

Процесс пошел

В результате норма и патология устремились навстречу друг другу, устроив торжественную смычку в последнем каталоге сексуальных расстройств, опубликованным ВОЗом.

В 2018 году в статье «Таран сексуальной революции» я писал: «Никто и нигде не станет преследовать или принудительно лечить фетишистов, скопофилов или зоофилов. Многие из этих людей, так же, как и многие гомосексуалисты, вовсе не считают себя больными, но ВОЗ, тем не менее, продолжает квалифицировать их в качестве таковых!

Отец советской пат-анатомии И.В. Давыдовский (1887—1968) пропагандировал идею, согласно которой никакой «патологии» (и соответственно, «нормы») не существует, но имеет место лишь снижение степени адаптации организма: если у человека развилась сердечная недостаточность, он все тот же человек, просто медленнее передвигающийся, если у него шизофрения, то он все тот же человек, просто хуже ориентирующийся.

Теория эта вызывала множество нареканий, в которые здесь нет места вдаваться, но она хотя бы была внутренне непротиворечива, и если бы ВОЗ воспользовалась разработками Давыдовского, это еще как-то можно было понять. Но произвольно вычеркнуть из списка человеческих недугов лишь один из них – это такое оскорбление человеческого интеллекта, которое не все Homo sapiens способны принять как должное».

Когда я писал эти строки, то не подозревал, что мысль «правозащитников» активно движется именно в этом направлении; что в это самое время - летом 2018 года Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) опубликовала Международную классификацию болезней 11-го пересмотра (МКБ-11), из которой наряду с гомосексуализмом, оказались удалены также и некоторые другие перверсии.

Повод гордиться собой пока получили представители не всех описанных Крафтом-Эбингом половых психопатий, но процесс пошел.

Так, например, расстройствами, по-прежнему, считаются эксгибиционизм и педофилия, но уже не фетишизм и садомазохизм. Последний, впрочем, с известной оговоркой: порка партнера признается полноценным эквивалентом ласки, если она… осуществляется с его согласия!

Нелепость этого фактора ошеломляет: согласие является юридическим, а не медицинским понятием и ни при каких обстоятельствах не может служить признаком заболевания!

Согласно этой причудливой логике, желание садиста терзать любовника перестает быть патологическим, если он в состоянии это желание сдерживать. Ну а если он не сдержался? Если всыпал не «суженному», а первому встречному? С какой стати это действие следует считать специфическим сексуальным расстройством, а не общим расстройством воли?

На каком основании «педофильное расстройство» остается расстройством даже в том случае, если больной умудряется его преодолевать, а обладающие такой же силой воли садо-мазохисты считаются здоровыми?

Здравый смысл уже давно не в состоянии угнаться за логикой «правозащитников», но психиатрия вынуждена сегодня этой логике следовать.

Доколе это будет продолжаться? По-видимому, до тех пор, пока призрак коммунизма будет продолжать бродить по планете. Ну а после того про «альтернативное здоровье» забудут, как забыли про «пятидневку» Советского революционного календаря, в режиме которого страна трудилась одиннадцать лет.